Они двигались так слаженно, что кончили почти одновременно. Алекса бессильно прислонилась к груди мужа; ноги ее подкашивались, колени тряслись. Мурлыча от удовольствия, она покрывала тело Ника нежными поцелуями. Они долго стояли обнявшись под струями в облаке пара, и, когда Алекса подняла на Ника глаза, тот погладил ее по волосам и сказал:
— Пес может остаться на неделю.
Алекса засмеялась и осторожно провела пальцем по его лицу. Она любила этого невозмутимого, упрямого, немного насмешливого мужчину, любила каждую частичку его существа, любила своего делового партнера, своего мужа и прочее, и прочее.
— Я пришла не ради собаки. А ради своих корыстных целей.
— Такая женщина мне очень подходит.
— Я принесла тебе вина. Ужин готов.
Ник молчал и пристально глядел на нее. Как ни странно, ее сердце снова забилось чаще, а соски затвердели. Смутившись, Алекса отвернулась и уже собралась было выйти из кабинки, но Ник остановил ее. Со сладострастной улыбкой он положил руку ей на лобок и осторожно проник пальцем в ее лоно. У Алексы перехватило дыхание, а возбуждение нарастало по мере того, как Ник пробуждал маленький пульсирующий бутончик к жизни. Она схватила мужа за плечи и замотала головой, словно отрицая его власть над собой.
— Я не могу так…
— Можешь, Алекса. Давай еще разок.
Ник погрузил палец еще глубже, и она, готовая принять его в себя, невольно выгнулась дугой. Ник раздвинул ей ноги и рывком ввел напрягшийся член. Алекса приняла его с таким исступленным самозабвением, какого доселе еще ни разу не испытывала.
Потом, когда затихли отголоски бурной страсти, Ник выключил воду и, поддерживая обессиленную жену, нежно обтер ее полотенцем. Его глаза были подернуты странной пеленой, и Алексе показалось, что за ней прячутся какие-то неведомые ей эмоции. Она не стремилась любой ценой выведать их, но взяла то, что он готов был ей отдать, с такой нетерпеливой алчностью, которая обескуражила ее. Однако Ник не должен был об этом догадаться. Нельзя было, чтобы он даже заподозрил, насколько сильны ее чувства к нему, чтобы он раскрыл ее тайну. То, о чем Алекса прежде только догадывалась, стало теперь для нее непреложной истиной.
Она любила Ника. Целиком, каждую его частицу, хорошую или плохую, любила как друга, как любовника, как делового партнера и как соперника. Она хотела бы прожить с ним всю жизнь без остатка, разделить с ним ее, пусть даже он не был готов к этому. Свои переживания она спрятала в потаенный уголок сердца и тогда поняла, что примет от Ника все, что угодно, и никогда не насытится.