Она дико разозлилась. Наверное, еще секунда, и послала бы меня по тому же направлению, куда и Серегу. Я же не придумала ничего лучшего, чем насильно схватить Артема, и протянула:
— Вы зна-а-ете…
— Не знаю и знать не хочу! — категорично отрезала Ольга, от крика которой ребенок залился слезами еще громче и вцепился в мои волосы, как обезьянка в лиану.
— Но у Сергея Владимировича возникли проблемы…
— У кого возникли, пусть тот и отдувается! У него вечно проблемы! А мне безразлично, где он — в командировке или на тусовке, но лично я буду жить дома! Никуда не поеду, так что отстаньте со своими глупостями!.. Засада какая-то: чертова няня потребовала расчета. Вызвала другую гувернантку через агентство, а вместо нее являетесь… вы… Тьфу!.. Ладно, раз уж пришли, варите-ка кашу! Мне срочно надо привести себя в порядок… В конце-то концов!
Я выполнила ее указание из чистого сострадания к Артемке, который от голода сосал палец, как медведь в берлоге лапу. Ольга показала дорогу в кухню, забрав сына, плюхнула его на специальный высокий стульчик с загородкой и исчезла. Даже не удосужилась сказать, где что лежит. Пока я шныряла по шкафчикам и тумбам мебельного гарнитура в поисках кастрюльки, ложки и прочих причиндалов, мальчик непрерывно ныл. Методом тыка удалось найти холодильник, замаскированный под деревянной дверцей шкафа. Достала пакет молока и, отломив от грозди банан, сунула его малышу в крошечную ладошку. Тема моментально бросил фрукт на пол. Дурашка! Мой Азиз мигом его бы склевал и не поперхнулся.
«Гули-гули, га-га-га», — пропела я сущую ересь и показала Артемке козу. Понятия не имею, как развлекать подобную мелюзгу, но трюк удался: паренек изумленно воззрился и потянул ко мне ручки. Держа его на весу, очистила банан. Не знаю уж, сколько он съел, но мой свитер извозюкал капитально…
Откровенно говоря, вкус манной каши я забыла, поскольку со времен детского сада ее не ела. Поставила кастрюлю на конфорку, насыпала туда крупу. Некстати зазвенел телефон — карамельно-розовый аппарат, висевший над столом. На мое приветственное «Да» откликнулся неизвестный мужской голос:
— Оленька, котенька моя сладкая, ты выходишь? Я уже заждался!
— А-а…
— Не крась губки! Сколько можно кормить меня помадой? Выходи скорее!
— Ольга в душе. Что ей передать?
— А с кем я разговариваю?
— Меня зовут Катерина, я вожусь с Артемом. А вы кто?
В трубке запищали короткие гудки. От плиты потянуло горелым. Заглянув в кастрюлю, я убедилась, что манка приобрела цвет кофе или какао. «У-у-у», — скуксился Тема и кинул остатки банана в кастрюлю.