— Сумма необычайно велика, — прервал его Хаас. Он поминутно облизывал губы, будто их жег бушующий в нем пламень.
— И человек, которого вам предстоит уничтожить, необычен, — сердито возразил Драгомилов. — Вам следует связаться со Шварцем и Гаррисоном, чтобы они немедленно оказали вам помощь. Если через некоторое время вы втроем не будете в состоянии это сделать…
Хаас недоверчиво фыркнул, а жар, его снедавший, разгорелся на его худом и жадном лице с еще большей силой.
— Если через некоторое время вы втроем будете не в состоянии это сделать, призывайте на помощь всю организацию.
— Кто этот человек? — зло буркнул Хаас.
— Минутку, — Драгомилов обернулся к Холлу. — Что вы сообщите Груне?
Холл некоторое время размышлял.
— Полуправды будет достаточно. Организацию я ей обрисовал еще до того, как познакомился с вами. Ей можно сказать, что вам угрожает опасность. Этого будет вполне достаточно. Каковы последствия — неважно, она никогда не узнает об остальном.
Кивком головы Драгомилов выразил свое одобрение.
— Мистер Холл служит секретарем, — объяснил он Хаасу. — Шифр у него. За деньгами и за всем прочим обращайтесь к нему. Информируйте его время от времени о своих успехах.
— Кто этот человек? — снова рявкнул Хаас.
— Одну минуточку, мистер Хаас. Я хочу, чтобы вы уяснили всю серьезность дела, которое я хочу на вас возложить. Свой зарок вы не забыли? Вы знаете, что обязаны выполнить задание независимо от того, кто этот человек. Во всяком случае, как вам известно, под угрозой находится ваша собственная жизнь. Вы, конечно, знаете, что означает для вас неудача: ваши товарищи поклялись убить вас, если вы потерпите неудачу.
— Это мне известно, — прервал Хаас. — Нет нужды об этом напоминать.
— Я хочу, чтобы у вас не оставалось на этот счет никаких сомнений. Независимо от того, кто это лицо…
— Отец, брат, жена… хоть сам дьявол или бог — я понял. Кто этот человек? Где его можно найти? Вы же знаете, если я на что-то решился, я довожу дело до конца.
Драгомилов, удовлетворенно улыбаясь, повернулся к Холлу:
— Говорил я вам, мною выбран лучший агент.
— Мы теряем время, — нетерпеливо проворчал Хаас.
— Прекрасно, — ответил Драгомилов. — Вы готовы?
— Да.
— Сейчас?
— Сейчас.
— Это я, Иван Драгомилов, тот человек.
Хааса ошеломил такой ответ.
— Вы? — прошептал он, словно что-то обожгло ему горло, лишило речи.
— Я, — спокойно повторил Драгомилов.
— Тогда другого такого случая не представится, — скороговоркой произнес Хаас, быстро опуская правую руку в боковой карман.
Но Драгомилов еще быстрее метнулся к нему.
Прежде чем Холл успел подняться со стула, все было кончено, опасность была позади. Он увидел, как большие, кривые и жесткие пальцы вонзились в две впадины по обе стороны у основания шеи Хааса. И в тот же миг, как пальцы коснулись шеи, рука Хааса прекратила свое движение к оружию, находящемуся у него в кармане. Обе его руки дернулись и спазматически сжались. Лицо Хааса исказила дикая, предсмертная агония.