– Пол давно и серьезно болел. И он был не один, с ним была я, — выдавила она.
– К примеру, с кем то из нас двоих произойдет несчастный случай — второму тогда будет сложно принимать решения. У тебя ни детей, ни других родственников. Майкл далеко. Есть только ты да я. — Сегодня Финн завел эту пластинку, взялся напоминать ей, что у нее никого не осталось и что рассчитывать можно только на него. — Мне было бы легче знать, что мы муж и жена. Свадьбу можем сыграть позднее, где захотим — в Лондоне, Нью-Йорке, на Кейп-Коде. Пора, Хоуп, мы вместе уже целый год. Мы взрослые люди. Мы любим друг друга. Знаем, чего хотим. Какой смысл ждать? И нам надо задуматься о ребенке, пока еще не поздно. — Финн улыбнулся. Определенно для него никакого скандала за ужином не было. Час назад он ей угрожал и припечатывал к стене, а теперь требует срочной регистрации и не менее срочной беременности. Слушая его, Хоуп сходила с ума. — Прошло уже полгода после выкидыша, — напомнил он, но на этот раз не сказал, что это была ее вина. Казалось, там, на кухне, он выпустил пар и теперь стал прежним. Рядом с ней в постели опять был нежный, любящий Финн. Но Хоуп ему уже не верила.
И она вовсе не была готова выходить за него замуж, теперь у нее вообще было сильное подозрение, что не она нужна ему, а ее деньги. Если они будут в браке, а с ней в этой ирландской глуши что то случится, Финн унаследует ее состояние и состояние Пола, которое теперь перешло к ней. А ребенок свяжет ее по рукам и ногам. Недаром Роберт вчера так упрямо повторял ей именно это. Теперь Хоуп и самой было ясно, в чем тут дело. Но, боясь разозлить Финна, она не стала говорить, что не пойдет за него. Во всяком случае, сегодня. Лучше вернуться к этому разговору утром, при свете дня, когда в доме будут Уинфрид с Кэтрин. А не сейчас, когда они одни и Финн в любой момент может разъяриться, как уже было за ужином. Для одного вечера достаточно.
– Давай утром поговорим, — ровным тоном предложила она. — Я очень устала. — После сегодняшнего скандала у нее было такое чувство, будто по ней прошелся каток. Она испытала несколько приступов настоящей паники. Правда, сейчас он был абсолютно спокоен и даже нежен. Но ощущение, что он вынул из нее всю душу, осталось, она внутренне содрогалась и была крайне напряжена. И изо всех сил старалась этого не показывать.
– О чем тут говорить? — удивился Финн, обхватив ее рукой. — Поженимся — и дело с концом. — Хоуп уже предвидела, что эта тема станет поводом для очередной ссоры.
– Финн, нет никакой необходимости принимать это решение сейчас, — возразила она. — Давай спать! — Было еще не поздно, но у нее не было сил с ним препираться. Слишком свежи были обида, боль и разочарование, слишком крепко засел в ней страх, чтобы продолжать с ним говорить. Ей хотелось одного — уснуть. А лучше — умереть. Хоуп вдруг стало ясно, что в будущем лучше не будет, ее ждут одни скандалы и ссоры. После сегодняшнего приступа ярости Финна Хоуп начала терять надежду, и неважно, что сейчас он был сама нежность. Это ненадолго.