Невысокий мужчина с темным от загара лицом откуда-то достал аккордеон (гармошка, вспомнила Татяна), пару раз для пробы развел меха…
Русские начали петь. Фридрих перестал «травить анекдоты» и начал подпевать. Часть песен была знакома и Татяне. Потом молодежь пошла танцевать. Танцы были совершенно незнакомые. Нет, она об этом слышала, но… Эта их «присядка» в живом исполнении…
— Танька, покажем класс?
Расслабившуюся Татяну вопрос застал врасплох.
— В чем?
— Брейк! Или мы не лучшая пара в Вюрцбурге?
— Ты с ума сошел! Под гармошку?
— А что? Вполне нормальный ритм.
Девушка прислушалась. И тряхнув головой, сказала с вызовом в голосе:
— А пошли!
И они показали! И как показали! Фридрих пошептался с гармонистом и…
Русская плясовая изумительно подошла для брейк-данса. Если уметь, танцевать, конечно! А они умели. И вся деревня отбивала ладонями ритм, помогая танцорам…
Потом провожала их на «летном поле». А Татяна думала, что, наверное, пора научиться называть Фридриха Федькой не только наедине, но и про себя. И окончательно становиться Танькой Семыкиной. А то ведь он может надумать забрать прадеда и умотать в эту страну. И ей ничего другого не останется, как… В общем, надо быть к этому готовой…
Самолет разбежался и, покачав на прощанье крыльями, устремился на северо-запад.
Николай Артемьев подошел к неприметному мужичку, всё застолье державшемуся в тени:
— Ну что, товарищ сержант, выполнили мы задание партии?
— А ты как думаешь?
— Да вроде в лучшем виде. Накормили, напоили. А что они водку не пьют, так дети ж еще…
— Не в водке дело, — усмехнулся сержант. — Они же ни одного огурчика не съели. Молоко пили, то да. Но с соленьями облом. Не выйдет.
Николай почесал в затылке.
— Что ж ты раньше молчал? Мы бы…
— И что «вы бы»? Силком затолкали? Вот то-то. Оно может, и к лучшему.
— Это почему?
— Вон того мужика видишь?
— Андрюху?
— Ага, Андрюху. На морду ему посмотри. А потом немца вспомни. Не случайно он сюда прилетел. Ох, не случайно…
г. Мариуполь.
А. Е. Огурцов, лейтенант, уполномоченный РКМ НКВД
На подъем «полуторка» тянула плохо, а толкать как-то не солидно, хотя Феофанов, сунувшийся в окно, предлагал такой выход из положения. Лейтенант отмахнулся. Толкать в одиночку — бессмысленно. А вылезать всем, оставив задержанных и водителя, значит уделаться в грязи по уши. Вчерашний дождь все же наследил, оставив в выемках между брусчаткой лужицы воды. Так и плелись, преодолев крутой подъем как бы не минут за двадцать. Огурцов даже пожалел, что забыл засечь время. Дальше, по ровной шоссейке, пошло ловчее и к райотделу они подъехали, не потратив, считай и часа. Огурцов вылез из машины, и удивился. На крыльце стоял дежурный милиционер, то и дело, вытирая вспотевший лоб.