- И ему удалось все это сделать так, что никто не заметил? - удивился Макс.
Менигстайн устало усмехнулся.
- Да, нашу Службу безопасности это никак не характеризует с лучшей стороны. Старая песня - в "Атомиксе" всем на все наплевать. Никому и в голову не пришло спросить, зачем туда доставляют уран.
- Еще один вопрос, - сказал Макс, - почему мы до сих пор не взлетели на воздух?
- Сложилась любопытная ситуация, - усмехнулся Менигстайн. - Поэтому-то я и сижу у вас. Обсудим ее здесь или?..
Висевшие на стене часы в футляре из севрского фарфора мелодично прозвонили семь раз.
- Если мы сейчас же отправимся в Филадельфию, - предложил Макс, - то не потеряем ни минуты. Там тоже будет семь часов. Обычно я не пользуюсь стратолайнерами, но нет правил без исключения. А в пути вы мне изложите все по порядку.
В восемнадцать сорок восемь они прибыли в филадельфийский порт, а оттуда на геликоптере добрались до расположенного на окраине города штаба "Атомикса". Накренившись на крыло, геликоптер вынырнул из зимних сумерек прямо в россыпь огней вокруг наклоненного, как обычно, на бок пилона "Атомикса". На посадочной площадке стоял высокий мужчина с холодным, напряженным выражением лица и седеющей головой. Это был Сильвестро - генеральный директор "Атомикса". Сдержанно кивнув Максу, он повернулся к Менигстайну.
- Надеюсь, у вас были основания привезти сюда постороннего человека?
Менигстайн, пренебрегая субординацией, ответил, как равный равному:
- Не более тех, о которых я уже упомянул в моем телеразговоре из Неаполя. Это директор Ларкин. Он друг Лаберро, и у него есть кое-какие идеи, которые могут нам пригодиться.
Поистине удивительно, подумал Макс, как возможность взлететь на воздух пробудила в этом молодом человеке чувство независимости. Сильвестро выслушал Менигстайна и молча повел прибывших к выходу.
- Есть что-нибудь новое? - спросил Менигстайн. Генеральный директор "Атомикса" покачал головой.
- Он дал нам неделю. Это было три дня назад. Он хочет - совершенно непонятно зачем, - чтобы мы известили людей о том. что им предстоит взлететь на воздух. Когда мы посылаем к нему кого-нибудь для переговоров, он неизменно упоминает об этом. Конец света предопределен, и люди должны это знать.
- Неделя... - начал Макс.
Сильвестро взглянул на него.
- Ководрин. Он пичкает себя ководрином. В случае нужды он сможет не спать и целый месяц. А мы не смеем его тронуть.
- А если действовать силой? Например, использовать какое-нибудь кибернетическое устройство? На этот вопрос ответил Менигстайн.