И дальше начинают рассказывать то, что хотят рассказать. Такое я видел только в американцах, больше нигде, даже верующие европейцы и те выходят часто из себя.
Честно говоря, я порой не берусь начинать дискуссию со своими братьями и сестрами во Христе, православными христианами, так как побаиваюсь. Даже какое-то небольшое несогласие по какому-то мелкому вопросу может привести к страшной ссоре, обидам на долгое время. Все дело в том, что нет у нас культуры спора, нет дискуссии и никогда не было. Никогда не было возможности, не опасаясь за личную безопасность, поспорить о важных вопросах».
Поняли?
Нерв из этого зуба удален. Не болит! Не живой. Но и не протез. Хотя постепенно в него превращается. Убили нерв, прочистили каналы, обточили, ввернули штифт, сверху короночку накинули – блестящую и красивую, в цвет. Не отличишь!…
Вот это равнодушное спокойствие и позволило американской вере выжить в условиях современного мира. Эта вера холостая. Мы же помним, что вера – оружие. Так вот, американская вера – это выхолощенное оружие, которое не стреляет. Змея с вырванным жалом. Очень поверхностная вера. Легкая, как попкорн. Их вера не затрагивает эмоциональных глубин души и является просто рудиментарной мировоззренческой картиной. Вас эмоционально затрагивает количество планет в солнечной системе или порядковый номер кислорода в таблице Менделеева? Вот и американцев не очень затрагивает тот «факт», что Землю создал бог. Ну, создал и создал. Они верят в это так же, как вы в то, что Останкинская башня высотой в полкилометра. Вы это прочли, поверили, а сами не мерили.
Почему так случилось?
Из-за истории США. Наш Менделеев, таблицу коего я абзацем выше всуе помянул, как-то заметил, что история США повторяет историю Древнего Рима. После него это отмечалось разными наблюдателями очень часто – и в самих США, и вне их. Действительно, обе республики – штатовская и древнеримская – похожи. Они пассионарны, многонациональны, лезут со своими войсками в разные страны, чтобы учить дикарей жить… А еще американцы, точно так же, как и римляне, удивительно прагматичны. Они очень сильны в делах практических, включая массовые зрелища, и не очень сильны в делах «духовно-поэтических», в делах высокой философии и искусства. В античном мире функцию производства философии и прекрасного взяла на себя Греция, которую римляне за это и любили и презирали одновременно. Сегодня же за искусство «отвечает» мягкотелая полусоциалистическая Европа, а Америка – за технологии.
Американский историк Даниэль Бурстин, написавший несколько книг о становлении Америки и американского характера, по этому поводу отмечает: