Ханс, не понаслышке знавший многих своих подопечных, посоветовал мне сначала наведаться к своему бывшему шефу, и только после консультации с герром Эрихом лезть в разборки с банкирами. По его словам старый хитрец Мильке самую важную информацию не доверял никому и хранил только в своей голове.
Из Бирмингема до Темпельхофа в Западном Берлине лететь меньше двух часов — планета давно перестала быть чем-то обширным, а Европа и вовсе сжалась как шагреневая кожа. Чем больше исполнялись желания ее управителей, тем меньше она становилась, угрожая или исчезнуть однажды окончательно как географическое понятие или превратиться во что-то новое, чего никогда еще не было раньше — в один большой разноязыкий город. Но даже два часа можно провести с большой пользой, если взять в дорогу нужные документы.
Всю дорогу я изучал монстра, которого создали восточные немцы — их Государственный банк, до возможностей которого советскому Госбанку не дорасти уже никогда. В ГДР банковская система была доведена до своего логического итога: вся банковская деятельность монопольно осуществлялась одним Госбанком. Кредитование частных лиц, фабрик и колхозов, эмиссия денег, выпуск облигаций госзайма, продажа ценных монет, выплата зарплат, пособий, стипендий, расчеты между предприятиями — все делал только Государственный банк. Немцы не стали заморачиваться с созданием каких-то специализированных заведений вроде Стройбанка или Сбербанка как в СССР, возложив все финансовые операции на один орган. И, значит, наследство после его смерти должно было получиться действительно колоссальным!
Я только не очень понимал — какое отношение я или Серый имеем к этому наследству, ведь по уму достаться оно должно было самим "осси", но за последние годы как-то незаметно выработалась привычка хватать все, до чего дотягиваются руки и потом уже думать о социальной справедливости. Которую мы с Фроловым в любом случае понимаем лучше, чем какой-нибудь наследник Круппов или Дюпонов.
Берлин бурлил. На каждом перекрестке собирались люди, что-то скандировали, таскали за собой транспаранты, флаги, картонки с лозунгами и радовались непонятно чему. Они сбросили власть политиканов и добровольно собирались подставить шеи под банкирское ярмо — ну разве не повод для ликования? Зато свобода! Энергия масс выплеснулась на улицы и ощутимо давила на немногочисленных случайных зрителей, увлекая их за собой в людской водоворот. Кажется, никто не понимал, что происходит, но всем хотелось принять в событии посильное участие. Всюду виднелись микроавтобусы с логотипами немецких, французских, итальянских телекомпаний. Они следовали за караванами строительной техники, кучковались возле немецких министерств, особенно много их собралось в центре — у Бранденбургских ворот, где образовался какой-то стихийный митинг.