С самого начала нашей деятельности мы не старались приобретать полный контроль над крупными и очень крупными предприятиями. Это было чревато столкновением с теми силами, которые в принципе не могло контролировать ни одно правительство, а уж нам они пока были совсем не по зубам. В любой стране за самыми крупными и доходными предприятиями обязательно торчат уши крупнейших банков. Эти банки цементируют всю экономику страны, опутывают ее своими щупальцами, заставляют работать на себя и пухнут от доходов еще больше, подгребая под себя новые жертвы, едва выросшие до размеров, которые могли бы заинтересовать "больших братьев" с Уолл-стрит и ее региональных близнецов. И, как показывает практика, бороться с таким положением вещей практически бесполезно.
В послевоенной Германии союзниками было принято волевое решение и, чтобы избежать в будущем конкуренции с немецкими банками, три крупнейших банка — Deutsche Bank, Dresdner Bank, Commerzbank — оказались разделены на тридцать независимых контор, каждая из которых по замыслу англичан и американцев не могла так же сильно как прежде влиять на решения, принимаемые в Бонне. Но прошло всего пять лет и независимых банков осталось девять. А к концу пятидесятых их опять осталось только три под старыми названиями и все трое вновь набрали всю свою разделенную силу. И каждый из них стал контролировать примерно треть экономики страны. Если на рынок и попадало какое-нибудь предприятие вроде недавно доставшегося мне MBB-ERNO, то случалось это только потому, что никто из "большой банковской тройки" не видел в них близкой коммерческой выгоды.
То же самое происходило во Франции, где уже давно сложилась своя "тройка": Банк де Пари, Банк де л'Эндошин и Креди эндюстриэль э коммерсиаль. А всего банков во Франции насчитывалось около сотни и с каждым годом становилось все меньше. И в Англии, где имелась своя, пока еще "большая четверка", делящая рынок с двумя сотнями мелких конкурентов ситуация была похожей. И в Италии, где почти две трети банковского сектора контролировалось банками с государственным участием, зато оставшаяся треть управляется практически всего лишь одним коммерческим, возводящим свою историю к Rolo Banca, основанному в середине пятнадцатого века — когда московские Великие князья еще толком от монгольского ига не избавились.
Кому-то может показаться, что в Штатах с их многотысячной группой банков дела обстоят иначе, но не нужно обманываться: наверху горы вся та же группа из трех-пяти банков-монстров, а под нею копошится сонм мелких банков-корреспондентов, выполняющая роль филиалов и создающая иллюзию большого количества независимых конкурентов. Все тоже самое, что и повсюду, но с дополнительным местным колоритом помешанных на конкуренции американцев из глубинки, которые лучше отнесут свои сбережения в банк, который, как они думают, принадлежит соседу, чем доверятся крупным банкстерам, но в итоге деньги все равно оказываются там, где надо.