Появляется Гюнтер с корзиной для дров, подкладывает в печь полено. На цыпочках входит Агата,
Агата (шепотом). Гюнтер…
Гюнтер. Она меня зовет?
Агата. Здесь никто не бродит?
Гюнтер. Нет. Только она и я.
Агата. Гюнтер, когда я вам тысячу раз говорила, что вы должны обращаться ко мне в третьем лице единственного числа, я имела в виду слово «мадемуазель». А не «она».
Гюнтер. Хорошо.
Агата. Я буду говорить вам «ты». Очевидно, первый раз за тридцать лет.
Гюнтер (удивленно). Это ее полное право. Не мне ей мешать.
Агата (с важностью). Гюнтер, ведь ты предан мне? И нашему дому? И моему брату Гуго?
Гюнтер. Я их люблю, как родных. Ей это хорошо известно.
Агата. Да, ей известно. Она хочет доверить тебе, Гюнтер, одно поручение, ты должен выслушать.
Гюнтер. Пусть она говорит.
Агата. Пусть говорит.
Оба в изнеможении замолкают.
(Раздраженно.) Она — это я. Ты понял, Гюнтер? Как меня раздражает твоя привычка! Вечно нас трое.
Гюнтер. Ничего не понимаю. Если я говорю ей «она», то она недовольна. А если она мне за тридцать лет первый раз вдруг говорит «ты»… В моем возрасте это пугает.
Агата. Гюнтер… Поговорим о деле. Ты должен сыграть одну роль, и, к счастью, не главную.
Гюнтер. Мне нужно говорить?
Агата. Нет. Сейчас господин Гуго спустится в подвал. Ты будешь там сидеть.
Гюнтер. Хорошо.
Агата. Господин Гуго скажет тебе, что делать. Ты должен его слушаться. Потом ты спрячешься в сарае. Никто не должен тебя видеть.
Гюнтер. А что скажет она?
Агата. Я же просила тебя.
Гюнтер. Я имел в виду не ее, а мою жену.
Агата. Ну вот! Нас теперь четверо. Объясни ей. Ей одной. Ты хорошо понял?
Гюнтер. Да. Я пойду в подвал. Господин Гуго придет и скажет, что надо делать. А потом я спрячусь, как мадам Офелия.
Агата. Только спрячься получше. Спасибо, Гюнтер. Я знала, ты не станешь задавать лишних вопросов, ты будешь не рассуждая слушаться нас. Спасибо тебе от имени Фальсенов, она пожмет тебе руку. (Рукопожатие.) Спасибо, мой храбрый Гюнтер, Можете начинать. Так ступайте же в подвал.
Гюнтер выходит. Входят Элеонора, Фредерик, Себастьян и Офелия. Они приносят граммофон и включают его. Фредерик и Элеонора танцуют вальс.
(Протестующе.) Мне приходится многократно призывать вас к пристойности и порядку. Вы знаете, что сегодня сто лет со дня битвы при Энингене, в которой погиб наш предок, генерал Фальсен?
Себастьян. Мне жаль, что он не уцелел.
Агата. Что вы хотите сказать?
Себастьян. Я хочу сказать, мы нашли себе блестящее развлечение, вальс. Что значит смерть какого-то генерала по сравнению с такой находкой!
Агата. Элеонора, не угодно ли вам остановить этот странный предмет. (Указывает на граммофон.)