- Вайя Навино. Моя дочь постоянно твердит о том, какая вы добрая и красивая. Моя жена оставила нас, вернувшись к родителям, и Лии очень не хватает женской ласки. Вы совершенно покорили ее.
Ламис смутилась и покраснела, ей показалось, что мистер Навино намекает ей на то, что свободен от обязательств перед другой женщиной и также как дочь считает ее прелестной. Девушка скомкано попрощалась и вышла из холла. Директриса, также находившаяся в холле и заметившая явный интерес отца ученицы к молоденькой учительнице, пошла следом за девушкой и окликнула ее в коридоре.
- Ламис, я стала случайной свидетельницей вашего разговора с мистером Навино. Поверьте, если его слова чем - то обидели вас, то сделал он это не специально. Семья Навино весьма уважаема в нашем городе. Вашему отцу понравиться такой жених.
Меньше всего, сейчас Ламис была готова к каким - либо отношениям с мужчиной. Она не хотела влюбляться, хотя вполне понимала, что не все мужчины подобны Арману. Точнее, нет больше мужчин подобных наследному принцу Дарина. Его садистские наклонности и извращенное самомнение являлись его личным достижением по уничтожению всего доброго и прекрасного в империи Дарина и в собственной душе.
Ламис вошла в комнату и присела на стул у окна, наблюдая за тем как постепенно, расходятся родители, держа за руку детей. Жених? Нет, этого с ней не произойдет никогда. Принц Дарина слишком усердно над этим поработал. Довериться мужчине, вручить ему свою судьбу? В Манигете нет, и никогда не было рабства, и как отнесется к клейму рабыни Вайя Навино, когда увидит ее руки? Отвращение? Она была вещью. Брезгливость? Она принадлежала другому так, как никогда не будет принадлежать ему. Понимание? Ламис закрыла лицо руками. Она знала, что почувствует сама, увидев в теплых глазах молочного шоколада презрение. Она почувствует отчаяние. Он предаст ее, как до него ее предал Арман. Раздался звонок к ужину, и Ламис встала. Всего один намек на интерес к ней мужчины, а она уже впадает в истерику. Мистер Навино просто отец одной из ее учениц, и не станет для нее кем - то большим.
Арман был в ярости. Император, сидя в кресле, недалеко от напряженно застывшего у письменного стола, сына, напротив абсолютно безмятежен.
- Ты сказал, что вернешь мне ее сразу после свадьбы. - Арман глубоко вздохнул, пытаясь держать себя в руках. - Но теперь требуешь внука.
- Я всего лишь хочу, чтобы мой единственный сын излечился от пагубного пристрастия к своей смазливой постельной игрушке. Как только принцесса произведет на свет наследника, я скажу тебе, где прячется рабыня.