Адмирал тянул время. Кальки Шпицберг уже не получит, поезд ушел в прямом и в переносном смысле слова. Но и помимо калек секретной документации на «Кречете» и других кораблях, стоящих сейчас на рейде Свеаборга, хватало. Он знал, что не сможет помешать вскрытию сейфов, но, чем меньше времени будет у Шпицберга и тех, кто стоит за ним, тем больше удастся сохранить в тайне. К тому же, предупрежденные на утреннем совещании офицеры сейчас старательно прятали доступные им документы. Таким образом, каждая минута, которую он выигрывал в этом разговоре, работала на него — и на Россию.
— Матросами Флота выбран новый командующий — вице-адмирал Максимов, — вступил в разговор кто-то из товарищей Шпицберга, немолодой мужчина, одетый в матросский бушлат. — Он будет руководить Флотом под наблюдением Совета. Вы должны сдать ему все дела.
— Я сдам дела только тому, кто будет утвержден законной властью, которой, после отречения Императора, является Государственная Дума и утвержденное ею Временное правительство, — твердо заявил Непенин.
— Значит, Вы не намерены подчиняться решениям Совета рабочих и матросских депутатов? — поинтересовался еще кто-то из делегатов.
— Документов и ключей без приказа из Санкт-Петербурга я никому не отдам.
— Что ж, товарищи, дело ясное, — притворно вздохнул Шпицберг. — Как мы и предполагали, штаб Флота — это гнездо контрреволюции. Товарищ Соболев…
Вперед выступил молоденький мичман в пенсне.
— Решением Гельсингфорского Совета рабочих и матросских депутатов бывший командующий Балтийским флотом вице-адмирал Андриан Иванович Непенин объявляется под домашним арестом, чтобы не допустить по отношению к нему самосуда возмущенных его контрреволюционной деятельностью революционных матросских масс.
"Ай, лихо сработано", — адмирал отдал должное своим противникам. Тот, кто руководил этой операцией немецкой разведки, нашел очень сильный и изящный ход. С одной стороны, любое неповиновение теперь означало для Непенина смерть, причем вина автоматически ложилась на него, Шпицберг мог теперь рассказывать всем, как пытался спасти жизнь бывшего командующего. С другой, до приезда депутатов из Санкт-Петербурга Флот оставался фактически беззащитным. Не Максимов же, в самом деле, только вчера сидевший под матросским арестом и чудом не разделивший судьбу Небольсина, утихомирит этот бунт. Эх, Сашу бы Колчака сюда… Но он сейчас где-то на Черном море… Щастный, Щастный бы мог, но молод еще, неопытен…
— Товарищ Грудачев, — позвал Шпицберг и в дверях появился молодой матросик с красной повязкой на правом рукаве и большим красным бантом, приколотым на бушлат слева на груди. — Сопроводите гражданина бывшего командующего Флотом на квартиру и охраняйте, чтобы чего не случилось.