Мелодичный перезвон с колокольни прервал размышления настоятеля, немой звонарь Герасим, опробовал новые, только что привезённые колокола. Круглый сирота, потерявший дар речи при виде гибели своей матери, Герасим скитался с паломниками слепцами. От города к городу, от монастыря к монастырю. В Смоленске, жестами объяснил прежнему звонарю, просьбу подняться на колокольню и подёргать за веревки. Шестидесятилетний дед, смилостивился и разрешил ударить в колокол, один раз, было это на следующее утро после пасхи. Так и появился ученик звонаря Герасим при церкви. С тех пор прошло десять лет, немой немного усовершенствовал крепления канатов в звоннице, приспособил дощечки и стал играть музыку. Не зная ни одной ноты, не имея возможности произнести ни слова, Герасим играл произведения на главном и средних колоколах. Импровизировал, мог повторить перезвон через несколько дней, после его исполнения. Настоятелю нравилось, люди были в восторге. Вот и принял решение священник приобрести новые, маленькие колокола, размеры которых, несколько раз немой показывал руками. Было у Герасима два сокровенных желания, о которых он часто думал, первое – собрать весь город перед колокольней, на которой он исполнял перезвон, второе – снова научиться говорить.
Глава 9. Приключения Пахома.
Ой, полным-полна моя коробушка, Есть и ситцы, и парча. Пожалей, душа-зазнобушка, Молодецкого плеча! Выйди, выйди в рожь высокую, Там до ночки погожу, Как завижу черноокую – Все товары разложу.
Цены сам платил не малые, Не торгуйся, не скупись. Подставляй-ка губки алые, Ближе к молодцу садись!
Вот и пала ночь туманная, Ждёт удалый молодец… Чу, идёт – пришла желанная, Продаёт товар купец.
Катя бережно торгуется, Всё боится передать. Парень с девицей целуется, Просит цену набавлять.
Знает только ночь глубокая, Как поладили они… Распрямись ты, рожь высокая, Тайну свято сохрани!
Новгородский купец в шестой раз заводил патефон и слушал песню, так близкую его сердцу, под названием 'Коробейники'. Ах, какая песня, прямо про него поётся, четырнадцать лет назад, торгуя в лавке отца, Пахом познакомился со своей будущей женой. Ну и что, что супружницу зовут не Катя, и после знакомства не было ржи, но всё остальное то, было. Тоска охватила Ильича, захотелось домой, к жене, детишек повидать. Старшей доченьке Нюрочке, уже двенадцать годков, копия Марфы растёт. Такая же красавица будет, очень любит монетки считать, монеток немного, несколько булгарских пуло и парочка византийских, но всё сложено в деревянную шкатулочку, которую купец сделал сам и подарил дочери. Бывало, сядет Нюра на колено отца, откроет свой заветный сундучок, и рассказывает – на эту денежку куплю платье красное, на эту сапожки, а на эту лавку торговую – радуется сердце Новгородца, душа поёт от воспоминаний. Лексей, узнав о дочке Пахома, перед отплытием просил передать от себя подарок: мешочек монет круглых, жёлтого металла с отчеканенным трезубцем и парсуну им нарисованную. На рисунке сам Пахом Ильич на фоне ладьи с командой, как живые. – Пусть, мол, играет дочурка, батьку вспоминает. – Хороший у него компаньон, дай Бог ему здоровья.