Мы пропадем, если будем прежде всего не людьми, а русскими или армянами, верующими или атеистами, демократами или читателями «Советской России». Из труднейшего положения, в котором мы находимся, по-другому не выбраться…
Ситуация усугубляется многочисленными субъективными и объективными факторами, коренящимися в прошлом и настоящем.
Это — коммунистическая идеология и порожденная ею уродливая милитаризированная экономика. Уповая на силу, они тормозили естественный эволюционный процесс в национально-государственном строительстве, а в итоге привели к взрыву старой государственности, поставив всех перед фактом лавинообразного разрушения страны.
Это — фактическое отсутствие демократических политических структур, социальной базы демократии, низкая общая, политическая культура, неразвитость рынка, рыночной психологии, предпринимательской этики, уродливая структура экономики и многое другое, что говорит о незрелости условий для естественных интеграционных процессов.
И все же… Можно было бы разделиться и ждать, пока все эти условия для объединения созреют. Я бы хотел ошибиться, но беда в том, что это невозможно. То, что срасталось столетиями, не разделить голосованием парламента или митингом. Против естественного хода истории безнаказанно не пойдешь.
Все здравомыслящие люди давно поняли, что жить нам без крови и насилия можно только при взаимной доброжелательности вместе, не пытаясь делить, чего давно уже нет. И всякие ссылки на то, что так было при Иване Грозном, по меньшей мере провокационны. Время все унесло, и того, что было, нет. Историю не перепишешь, какой бы тяжкой и горькой она ни была. Сейчас другие времена, другие поколения. Безумно воскрешать прошлую вражду, обрекая на нее своих детей и внуков.
В провале заговора многие увидели, к сожалению, не столько победу сил демократии, не только возможность качественно новой творческой деятельности, сколько поражение и дискредитацию центральной власти и возможность «под шумок», без раздумий о последствиях разрушать и быстро «решать» свои «национальные» проблемы. Конечно, на первом плане здесь объективные интересы не народов суверенных республик, а тех политиков, которые, как и прежде, озабочены укреплением своей власти.
Но власть не укрепляется односторонними заявлениями или угрозами. Сила любой демократической власти в доверии. Доверие предполагает разумную оптимальную децентрализацию. Это в одинаковой мере справедливо как в отношении «союзного», так и республиканского или областного уровня.
Когда был диктаторский центр, стремление к отторжению от него было прогрессивным. Сейчас центра нет. Сами лидеры суверенных государств должны создать тот центр, которому они могут доверять. Это поможет стабилизировать ситуацию и внутри республик, если будут предприняты и шаги, исключающие диктат в отношении любых национально-государственных образований или регионов со стороны самих республик.