С помощью сотрудников архивов КГБ комиссии Моссовета по поиску тайных мест захоронения жертв репрессий удалось установить точные адреса 87 мест захоронений военнопленных и интернированных лиц в Подмосковье, списки захороненных.
Для увековечения памяти жертв незаконных репрессий в местах их захоронения на Донском, Ваганьковском, Калитниковском, Рогожском и Гальяновском кладбищах, в Ново-Спасском монастыре, Бутове, на территории совхоза «Коммунарка», в Александровском саду решено было установить памятные знаки. Субподрядчиком работ по их возведению выступило военно-строительное управление КГБ СССР, а точнее — его преемник.
В сентябре по протесту Генерального прокурора СССР Верховному суду РСФСР было предложено отменить постановление Петроградского ЧК от 1921 года в отношении поэта Николая Гумилева. Он был расстрелян по фальшивому обвинению в «активном содействии петроградской боевой организации, в составлении для нее прокламаций контрреволюционного содержания, в обещанном личном активном участии в мятеже и подборе враждебно настроенных советской власти граждан для участия в контрреволюционном восстании в Петрограде, в получении денег от антисоветской организации для технических нужд».
Группа народных депутатов СССР и представителей творческой интеллигенции обратилась ко мне публично, через прессу, с просьбой решить вопрос о материалах из архивов КГБ, относящихся к Максиму Горькому. 10 сентября был опубликован мой ответ:
«Я внимательно ознакомился с Вашим обращением, опубликованным в «Независимой газете» 29 августа с. г., относительно документов М. Горького, хранившихся в архиве КГБ СССР. По моему поручению сотрудники архива уточнили ситуацию с этими материалами.
Действительно, в сентябре 1961 года Комитет госбезопасности передал в Институт мировой литературы им. Горького АН СССР письма писателя, его рецензии и заметки, всего 70 документов. Среди них пять рецензий на книгу «Трехгорная» из цикла «История фабрик и заводов», а также на художественные произведения «Елизар Дыбин» И. Шухова, «Испытатель» М. Колосова, «Люди Сталинградского тракторного» и другие. В числе переданных документов находились и пять писем Р. Роллану, девятнадцать писем секретарю РАППа Л. Авербаху, в которых затрагиваются вопросы литературного творчества и политические процессы 1929–1930 годов, письма Л. Каменеву, М. Томскому, Г. Ягоде и другим деятелям того времени.
В письме на имя директора Института мировой литературы, сопровождавшем переданные документы, руководство КГБ выразило пожелание, чтобы некоторые из них хранились в специальном фонде, а при допуске к ним исследователей не сообщался источник поступления. Это было вызвано тем, что в то время некоторые из корреспондентов Максима Горького еще не были реабилитированы.