— Так, значит, ты все же получал мои письма! — воскликнула Лотта.
— Да, но совсем недолго, — охладил ее Тео. — Почтовая связь очень скверная, к тому же я постоянно переезжал с места на место. Но я слышал о твоем разводе, Лотта. Сплетни дошли даже до Испании, — взглянув на нее, добавил он и нахмурился.
— А мне казалось, что есть более важные темы для обсуждения, особенно во время войны, — состроив забавную гримаску, сказала Лотта.
— Каждому хочется получить вести из дома, — тихо промолвил Тео. — Плохо только, если новости о твоей собственной сестре, тогда это унизительно. Послушай, Лотта, я могу послать Грегори вызов, если ты захочешь.
Лотта не раз думала об этом, и сейчас ей пришлось бороться с искушением.
— Нет. Боюсь, это бессмысленно, — со вздохом произнесла она через минуту.
— Слава богу, — сказал Тео с видимым облегчением. — По правде говоря, мне кажется, его можно понять, принимая во внимание твою опрометчивость.
— Пожалуйста, не надо об этом сейчас, — торопливо сказала Лотта. Ее самолюбие страдало, но ссориться с братом с первых же минут встречи, о которой так долго мечтала, Лотта просто не могла!
— Тео, давай поговорим обо всем где-нибудь еще, не на улице, — попросила она.
— Давай пойдем к Гантеру. Там мы сможем спокойно поговорить вдали от толпы, — предложил Тео.
Лотта вновь с обидой подумала, что ему просто не хочется, чтобы их видели вместе. Тео всегда был предан устоям, в отличие от нее самой. Сказать по правде, ей всегда казалось, что он немного сноб и чересчур традиционен. Неудивительно и вполне ожидаемо, что ему все это не понравится. Тео взял ее за руку и, подхватив свертки, размашистым армейским шагом двинулся по улице. Лотта едва поспевала за ним. Вскоре они свернули на Беркли-стрит. Тео открыл перед Лоттой дверь и проводил к маленькому столику в дальнем затемненном уголке зала, а сам устроился так, чтобы отгородить ее от взглядов посетителей. Лотта грустно усмехнулась: если бы он смог сделать ее невидимкой, он непременно так бы и поступил. А как еще можно вести себя со скандальной сестрой, ставшей обузой для благородной семьи.
Тео заказал чай, а Лотта, неожиданно для себя, охлажденный пунш.
— Ты навсегда вернулся в Англию? — спросила она. — Может быть, мы поселимся вместе… — и замолчала, увидев, как вытянулось его лицо.
Глупо воображать, что Тео захочет жить одним домом. Если уж он решит обзавестись собственным домом, то станет искать для него хозяйку — богатую наследницу. Значит, ему лучше держаться подальше от такой сестры и сохранить свою репутацию. У него были небольшое состояние и удачная военная карьера, судя по полковничьим эполетам и звездам на мундире. Все это необходимо было срочно пустить в дело, а она могла только помешать. Лотта повторяла про себя, что так и должно быть, это здравый смысл, но на деле испытывала боль. Ведь если у Тео нет возможности открыто признать ее, то помочь подыскать жилье и оплатить счета — вполне ему по плечу. От этой мысли стало легче, и она подалась вперед, чтобы дотронуться до его руки.