— Ну, разумеется, нет, дорогая, — миролюбиво отозвалась Кэтрин. — Я вовсе не это имела в виду. Но вы приехали узнать, как мы живем, не так ли? Посмотреть, как щедрое пожертвование вашей матери помогает другим, менее удачливым? Ведь вы приехали с открытой душой и желанием приобщиться к тому миру покоя и гармонии, предложить который может лишь путь Люка?
Уже от одной этой мысли ее охватил ужас. Но Кэтрин Биддл выглядела такой искренней и милой, что высказать напрямик свое мнение по этому поводу не повернулся язык.
— Я приехала узнавать новое, — отозвалась она совершенно искренне. Да, она узнает все, что сможет. И, конечно, использует обретенные знания, чтобы отобрать у «Фонда» деньги ее матери, а заодно и все прочее, что подвернется под руку. И, если повезет, отправить Люка Бардела туда, где ему самое место, — в ад.
— Ну, разумеется, — одобрительно закивала Кэтрин. — Вы и узнаете. И все Старейшины будут рады вам помочь.
— Я не хочу иметь дело со Старейшинами, — сказала Рэчел, выходя за Кэтрин в коридор. — Стараюсь проводить поменьше времени со старикашками в костюмах.
— Старейшины — не совсем точный термин для наших предводителей. Большинство из них действительно почтенного возраста, но далеко не все мужчины, — с улыбкой пояснила Кэтрин. — Старейшины одеваются так же, как и все здесь. Чем кто занимается, можно понять по цвету одежды. Новички носят зеленое. Старейшины — серое.
Туника и свободные брюки Кэтрин были светло-серого цвета.
— О…
— Не надо нас бояться, Рэчел, — продолжала Кэтрин мягким, ласковым голосом. — Старейшины, как все здесь, используют свой жизненный опыт и знания во благо человечеству. Нам действительно хотелось бы показать вам, как мы живем.
Циничный ответ, уже вертевшийся на языке, почему-то там и остался. Рэчел сумела устоять перед гипнотическими приемами Люка Бардела, но Кэтрин с ее мягким, чисто женским подходом представляла потенциально большую опасность.
И Рэчел пошла на компромисс.
— Полагаю, все это будет очень интересно, — осторожно сказала она.
По пути Рэчел не обращала внимания на простоту, если не сказать скудость, окружающей обстановки. Кэтрин остановилась перед прочной дверью и взглянула на гостью. Убранные в небрежный узел на затылке седые волосы растрепались.
— Вы нам не доверяете, — бодро возвестила она. — Я вас не виню, моя дорогая. В вашем возрасте я была такой же ранимой, так же во всем сомневалась. Но мы завоюем ваше доверие. Я знаю, так и будет. — Кэтрин взяла Рэчел под локоть, обнаружив при этом неожиданную силу, и распахнула дверь. — Добро пожаловать.