Ей всегда хотелось списать это тайное зло на Люка. Он — сердце «Фонда», его сердце, его мозг. И если здесь есть зло, от кого еще оно может исходить?
Но ощущение зла стало еще сильнее теперь, когда Рэчел вернулась в Нью-Мехико. А она знала лучше, чем кто-либо, что Люка здесь нет.
За это время она почти никого не видела. Кэтрин объяснила, что большинство последователей приезжают на двухмесячный срок, дабы очистить тела и души. Рэчел подозревала, что тогда же происходит и очищение их банковских счетов. Потом они возвращаются к обычной жизни, чтобы заработать еще денег для «Фонда Бытия». Только Старейшины и давние последователи всегда на месте. Несколько раз она замечала Кальвина, но инстинктивно пряталась, по понятным причинам нервничая. А вот Бобби Рея, странное дело, нигде видно не было.
Рэчел уже собрала остатки храбрости, чтобы проделать обратный путь по пустым коридорам, где ее мог поджидать Люк, когда услышала голоса. Она тут же нырнула за стену коробок и, затаив дыхание, легла на холодный бетонный пол.
Рэчел и сама не знала, чего так испугалась. Знала только, что ей ужасно страшно.
Первый голос принадлежал Кэтрин, и она уже собралась было подняться, когда узнала второй — Альфреда Уотерстоуна. Речь шла о чем-то непонятном, но Кэтрин лишь уклончиво что-то бормотала.
— Незачем брать новых раковых пациентов, — говорил Уотерстоун. — В этот последний заезд нам удалось заполучить троих, и, полагаю, этого финансового вливания пока вполне достаточно. Ты, наверное, недоумеваешь, почему я отослал большинство работников медцентра. Их необходимо заменить. Мы не можем продолжать работу и считать, что они ничего не замечают. Дурак тот, кто недооценивает сообразительность своего персонала. Кое-кто из медсестер чертовски умен. Они могут отличить поддельные результаты анализов от настоящих, и у них есть опыт. Они видели настоящих больных. Я не могу заставить их поверить, что каждый случай в Санта-Долорес есть отклонение от нормы.
— Делай, как считаешь нужным, Альфред.
— Разумнее будет притормозить на месяц-другой. Незачем жадничать. Кроме того, остается нерешенной проблема с этой девчонкой Коннери. Не представляю, зачем ты разрешила ей вернуться.
— В этом твоя проблема, Альфред, никакого воображения, — отозвалась Кэтрин. — Нам лучше быть в курсе того, где она и что думает.
— И что же, по-твоему, она думает?
— Полагаю, Люку удалось найти к ней подход.
— И что же тут удивительного? Рано или поздно он находит подход ко всем.
— Однако поработал он не очень тщательно. Она может думать, что наполовину влюблена в него, но ненавидит больше прежнего. Уверена, мы можем использовать это к нашей выгоде.