Вот только сейчас она была теплой, жар поднимался от ее тела, а он, наоборот, оставался холодным. Во сне она выглядела моложе, мягче, способной исцелить мужчину с израненной душой…
Он отодвинулся от нее с излишней поспешностью и рухнул рядом во внезапном изнеможении. Если она когда-либо найдет мужчину с израненной душой, а у того достанет глупости довериться ей, она живьем сдерет с него кожу своим языком.
Какая удача, что ему ничто и никто не нужен. Какая удача, что он встречал сотни таких Рэчел Коннери. Богатых, избалованных, ищущих какой-то смысл. Им неведома тайна Вселенной, и он не собирался раскрывать ее им; пусть узнают сами, что жизнь, по сути, бессмысленна.
Теперь она дышала гораздо легче, поврежденное горло больше не хрипело. Под звуки обволакивающей музыки он вытянулся рядом на твердом каменном полу, не касаясь ее, и сосредоточился на восстановлении истощенной энергии.
Мало кто смел приближаться к нему в таких обстоятельствах. Он почувствовал чье-то назойливое присутствие и понял, что это либо Кальвин, либо Кэтрин. Наверное, все-таки Кэтрин — Кальвин уже знаком с острым жалом его неудовольствия.
Люк не пошевелился, не потрудился открыть глаза, когда Кэтрин опустилась на колени возле его головы. Умная женщина; временами он задавался вопросом, много ли она знает или догадывается о тайной деятельности «Фонда Бытия». Она напоминала ему бабушку Сью, старушку, которая взяла его к себе, когда он впервые приехал в Чикаго, — любительницу крепкого словца, заядлую курильщицу и бывшую проститутку, научившую своих дочек всем женским штучкам к тому времени, как им исполнилось четырнадцать. Обе бесцеремонные и жестокие, хотя Кэтрин со своей голубой кровью и аристократичными манерами скрывает это лучше многих. В этом отношении она дала бы фору и кое-кому из самых закоренелых преступников. Даже Кальвину.
Женщина ждала в почтительном молчании, и Люк затянул паузу достаточно долго, чтобы она уже начала терять терпение.
— Благословенна будь, — сказал он наконец. Рэчел не пошевелилась.
— Вам придется что-то сделать с Кальвином, — вздохнула Кэтрин. — Он становится неуправляемым.
— Я думал, это Энджел Макгуинес неуправляема, — пробормотал Люк.
— С ней никаких проблем больше не будет. Кальвин же, с другой стороны, беспокоит меня все сильнее. Вы ведь не будете отрицать, что случившееся — его вина? Он намеренно подверг Рэчел опасности.
— Я и не отрицаю. Просто не знаю точно, зачем он это сделал.
— Должно быть, считает ее в некотором роде угрозой. Что, разумеется, нелепо. Нам нечего бояться, нечего скрывать. Рэчел — крайне неблагополучная, потерянная девушка, ищущая смысла жизни. Мы можем помочь ей найти ответы. Если Кальвин усмирит свои кровожадные инстинкты.