Он пошел по стопам отца — отца, которого никогда не встречал. Черт, он даже не знал, как его зовут, слышал только, что его зарезал несколько лет назад какой-то ревнивый муж. И лишь тогда мать наконец согласилась выйти за Джексона Бардела. Совершив самую большую в своей жизни ошибку.
Она поняла это очень скоро. А заплатила за свои ошибки в десятикратном размере, и, наверно, заплатила бы еще, если бы не положила конец всему с помощью веревочной петли в старом сарае. И вот тогда не осталось никого, кто бы встал между Люком и кулаками пьяного Джексона Бардела.
Ему казалось, что в мире нет места хуже, чем Южная Алабама. Он ошибался. Люди в Коффинз-Гроув имели немало общего с обитателями трущоб в Чикаго и при этом недалеко ушли от экзальтированных богатеев, которые окружали Стеллу и Рэчел Коннери. Развратную Стеллу и ее бесчувственную дочь. Он никогда не встречал еще двух женщин, настолько разных по характеру. Стелла добивалась того, чего хотела, с помощью лжи и обмана, используя свой шарм, свое тело, свои деньги. Рэчел же боролась за то, что считала по праву своим. В этот раз она проиграет. Интересно, часто ли ей доводится проигрывать.
Он повел ее кружным путем, к восточному входу, в комнату для медитации, через которую можно было пройти в его личные покои, и остановился перед дверью. Было темным-темно — луны в эту ночь не было, и тучи неслись по звездному небу, как злые вороны.
— Кто-нибудь видел, что вы вышли? Кто-нибудь знает, где вы?
Она покачала головой.
— Никто. Ваши последователи, похоже, сторонятся людей — я никогда их не вижу, пока они сами не находят меня.
— У каждого свои обязанности.
— Что ж, значит, вы можете убить меня и избавиться от тела, и никто ничего не узнает, — буднично заметила она.
Люк прислонился к двери, наблюдая за ней.
— С чего бы мне это делать?
— С того, что я помеха.
— Не настолько непреодолимая, как вам хотелось бы, — отозвался он, зная, что разозлит ее. Ему нравилось, когда она заводилась. — Мы здесь ко многому терпимы и допускаем самые неловкие ситуации.
— Полагаю, это как раз обо мне. Неловкая ситуация. — В ее голосе прозвучала какая-то новая нотка. Нотка горечи и обреченности, вряд ли имеющая отношение к ситуации нынешней. — Боюсь, так уж мне определено — оказываться там, где мое присутствие нежелательно, и причинять неприятности.
— А вы здесь, чтобы причинить неприятности?
— Определенно. Удивлены?
— Нет, — ответил он, отталкиваясь от двери, и она испуганно отступила. — И кто сказал, что ваше присутствие здесь нежелательно?
Он намеренно произнес это с некоторой двусмысленностью, рассчитывая слегка ее растревожить, но не более того.