— Собираешься убить меня?
— И зачем мне это делать? — Тон остался прежним, ироничным и небрежным, но глаза смотрели цепко.
— Затем, что я могу рассказать о тебе правду. — Должно быть, она окончательно спятила. Если у него не было причины разделаться с ней, то теперь такая причина есть.
— Я же уже говорил, что никто тебе не поверит. У тебя нет доказательств.
— Если я расскажу нужным людям, они смогут найти доказательства, — не унималась она.
Люк покачал головой.
— Я не оставляю следов, когда отлучаюсь. — Он взял ее за шею, провел большим пальцем по щеке. Рэчел отшатнулась и наткнулась спиной на шершавую стену. — Я могу перерезать тебе горло, а к вечеру вернуться в Санта-Долорес, и никто не узнает, что я был здесь.
— А когда найдут тело? — хрипло спросила она.
— Не найдут. — Он наклонился ближе, так близко, что она почувствовала его дыхание на своем лице. Запах сигарет. — Тут кругом болота. Я знаю, где самые глубокие трясины. Ты могла заехать на машине в одну из них и сгинуть без следа.
Нужно держаться, говорила себе Рэчел. Ни в коем случае не упасть. И что страшнее: угроза смерти или это ласкающее поглаживание?
— Почему же ты не сделал этого со своим отцом?
Она думала, это заставит его отступить. Как бы не так.
— Наслушалась Эстер, да? — пробормотал он. — И совершенно напрасно. Она сумасшедшая старуха, любой тебе это скажет.
— Значит, ты не убивал своего отца?
От его улыбки дохнуло холодком. Он оглянулся на ржавое пятно, которое казалось темнее прежнего.
— Здесь было так много крови, — проговорил он, оставив без внимания вопрос. — Избавиться от тела — одно, скрыть улики — другое. Тут всюду были мозги, осколки костей, ошметки кожи.
К горлу снова подступила тошнота.
— Так ты убил своего отца? — не унималась она, отказываясь идти на попятный.
— Если я перережу тебе горло, — продолжал Люк все тем же спокойным, раздумчивым голосом, — тут опять все перепачкается кровью. Полагаю, я мог бы придушить тебя, хотя у меня больше опыта с ножом. — Он издевательски, по-волчьи ухмыльнулся.
— Вот как? — голос предательски дрогнул, но она не собиралась молчать.
Его лицо на мгновение застыло, превратившись в непроницаемую маску.
— Одно я скажу тебе точно. Я не убивал своего отца. Клянусь. — Сказано это было четко и твердо. И, к своему удивлению, Рэчел обнаружила, что верит ему. Человеку, которого считала неисправимым лжецом.
А потом он улыбнулся. Склонился еще ближе, так, что губы коснулись ее уха, и прошептал:
— Разумеется, Джексон Бардел не был мне отцом.
Миг доверия разбился вдребезги. Она со злостью оттолкнула его, допустив еще одну ошибку. Он был слишком силен, а ей недоставало пространства для маневра. Люк сжал ее руки, рывком оторвал от стены, на себя, и она врезалась в него.