В какую яму попала наша Великая Держава в результате тотального «дерьмократического» осуществления подрывной программы Сахарова, то есть конвергенции (а на практике попросту жалкой сдачи всех позиций и переходе на роль капиталистической колонии - именно эта роль русским программно отводилась!), каждый сам видит сейчас вокруг себя. Все потеряли - экономику, культуру, Русскую Идею. Скатились в болото дикого капитализма - выберемся ли когда?
Увы, уже в 70-х сахаровская конвергенция была у всех иудеев на лукавых устах. Прямо вслух, мол, давайте откажемся от социалистических завоеваний и передадим собственность в частные руки, никто не говорил. Говорили: будем сближаться с капиталистической системой, пойдем на конвергенцию с нею, как нас призывает программа «нашего человека» академика Сахарова. Выступить против сахаровской конвергенции в «избранном обществе» -значило сразу получить ярлык «антисемита» и «охотнорядца».
Однако тогда мы дали сахаровской (то есть сионистской) конвергенции отпор. И на целых двадцать лет, во всяком случае, отсрочили падение советской власти и ограбление России. Мы были уже не те мальчики для битья, какими были до супервысшего образования, полученного в «Русских клубах». Совершенно неожиданно для горластых иудеев, привыкших к русскому безмолвию, - русские дали крупно сдачи. Нами было организовано оперативно письмо одиннадцати крупнейших писателей в защиту «Молодой гвардии» и, преодолев цензуру (письмо это прошло-таки через ее стену - я для этого использовал все свои «права»), оно попало на страницы воскресного «Огонька» - прямо пред очи Брежнева, который начинал свой выходной день с чтения любимого «Огонька». К тому же его еще и предупредили, чтобы не пропустил письмо русских корифеев. Сам Шолохов позвонил, что всем сердцем вынужденное письмо поддерживает и что поднимет вопрос на ближайшем съезде партии. Ну, Второй Ильич понял, что дело далеко зашло.
Двенадцатым подписантом у нас тайно был Солженицын, он нам сочувствовал, мы могли организовать его подпись. Но уперся Софронов: «Только без Солженицына! Для Володьки Солодина это лучший повод «Огонек» в цензуре задержать. Этот главный яковлевский «бдила» и так будет на ушах стоять. Сделайте все, чтобы Солодина нейтрализовать! И ни в коем случае не надо Солженицына». Мы смирились.
Мы поработали над письмом основательно. Я даже вписал в текст пресловутую «конвергенцию», не очень понятную самим писателям, зато ключевую в профессиональной терминологии контрпропагандистского аппарата. Бить так бить наотмашь - мы тоже умеем смертельные ярлыки клеить. Мы вели огонь по А. Дементьеву из всех калибров, засыпали письмами ЦК, издевались, где только можно.