Последний, неожиданный, штрих задуманной операции насторожил, но потом и обрадовал Соткина. Когда он на другой день после отплытия «старателей» сам собирался на север и как полномочный представитель заготовительной конторы приобретал пассажирский и багажный билеты на пароход, увидел на берегу небольшой катер и группу чекистов, которые спешно грузили на судно амуницию и припасы. «Ай да Водяной! Так ты и в чекистских рядах свой человек! Значит – стучим… Ну не дурак ли?! Дурак», – убеждённо решил Александр Александрович, наблюдая за погрузкой.
Никакого точного расположения закладки Соткин Никонову, конечно, не указал. Отправил людей на очередное взаимное истребление и погибель.
Сибирскую дружину генерала Пепеляева современник справедливо назвал «аргонавтами белой мечты». Сама идея этой экспедиции родилась буквально от безысходности. Жадно ловя любые вести из России, слухи о начавшемся антибольшевистском восстании в Якутии, белогвардейская эмиграция в Китае восприняла как призыв «К оружию!».
Не буду утруждать читателя всеми перипетиями организации и подготовки десанта. Сообщу только, что операция началась в сентябре 1922 года с выходом из бухты Владивостока двух пароходов с добровольцами. Через одиннадцать месяцев, летом 1923 года, в порту Аян, военные действия закончились сдачей оружия и полной капитуляцией белогвардейской дружины. Тщетность усилий и фактическая безрезультатность неудавшейся вылазки мало интересна. Разве только тем, что сами военные действия были характерны для заключительного этапа Гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке.
В это время с полей крупных сражений вооружённое противостояние переместилось в леса, изредка вырываясь из таёжной чащи в деревни, посёлки, иногда в уездные центры. Запала и сил для захвата губернских городов, для овладения центрами промышленности у повстанцев не хватало. Как не хватало сил и у новой власти сразу и одновременно покончить со всяким недовольством. И такой немаловажный штрих: по всей Сибири точно так, как против Колчака, бывшие красные партизаны теперь часто партизанили против советской власти. И единственно, что отличало от этих партизан дружину Пепеляева, – это то, что мечты они действительно имели белогвардейские, и то, что на их плечах были погоны.
А ещё было любопытным, что воинские обращения в дружине начинались не старорежимными «ваше превосходительство» или «ваше благородие», а неожиданным словом «брат». Можно было постоянно слышать «брат генерал», «брат подполковник», «брат поручик» и «брат солдат».