18 января
Мама позвонила напомнить о дне рождения сестры. Эту знаменательную дату мы отмечаем уже двадцать семь лет. Поверьте, я ее запомнила. На самом деле родительница звонила намекнуть, чтобы я купила сестре подарок.
Мама. Я знаю, ей хотелось бы новые перчатки.
(Ну-ну.)
Я. Мам, а ты звонишь Николь накануне моего дня рождения? Напоминаешь насчет подарка?
Мама. Нет. Ведь ты родилась не через три недели после Рождества. О дне рождения Николь всегда все забывают.
Я. Никто о нем не забывает, мама. Просто ее ты любишь больше.
(Вот, тайное стало явным!)
Мама. Не будь смешной, Эми! Я вас люблю одинаково.
(Сколько раз я уже это слышала?)
Я. Да что ты? А почему тогда вы с папой сажаете ее между вами каждый раз?
Мама. Мы левши. Садимся вместе, чтобы не стукаться локтями.
(Удобное оправдание, не так ли?)
Я. А кто праздновал свадьбу во дворе вашего дома?
Мама. А разве ты не собираешься праздновать ее там же двадцать второго июня?
Разумеется, но мне пришлось этого добиваться, умолять, выпрашивать.
Я. А кого ты берешь с собой на ярмарку народных промыслов?
Мама. Николь. Потому что она обожает народные промыслы! Помнишь, я взяла тебя, а ты одной продавщице посоветовала заниматься основной работой, а другой — побрить подмышки.
Вообще-то она права. Я ненавижу народные промыслы. И волосы под мышками. Я просто дура.
Дышим спокойно.
19 января
Изучив самым тщательным образом предметный указатель к «Прекрасной невесте», я пришла к выводу: там нет рекомендаций, как сбежать из-под венца. Проверила на всякий случай. Так просто.
21 января
Вчера вечером встречалась с Мэнди и Джоном в «Фрутто ди соль». Стивену пришлось задержаться после работы, вместе с Луизой, так что мы были втроем. Со дня подружкиной свадьбы мы не собирались вместе. К счастью, Джон больше не мог донимать меня вопросом, когда же я выйду замуж.
Он выбрал новую тему.
Джон. Тебе повезло. Эми Стюарт звучит неплохо. Вроде была такая правящая династия во Франции.
(В Англии, тупица.)
Я. Вообще-то я еще не решила, буду ли менять фамилию.
Джон (закатив глаза). Только не говори, что возьмешь двойную фамилию.
Я. Нет, наверное, оставлю девичью. Это я. Часть моей личности.
Джон (качая головой). Ну, если бы ты происходила из знаменитой семьи или в честь тебя что-нибудь назвали. (Ага, например, сортир)[41]. Но тебе похвастаться нечем. Так что какая разница — Стюарт или Томас?
Ах, простите, ради бога! Я и забыла, что только богатым и знаменитым можно ощущать себя личностью. Что за дурак! Не знаю, как Мэнди сдерживается и не дает ему подзатыльник. Будь он моим мужем, получал бы затрещину каждые десять секунд. Впрочем, нет, будь я за ним замужем, повесилась бы. А Мэнди хоть бы что: улыбнулась и взяла этого олуха за руку: