Но лучше всего я умела становиться невидимой. Выглядеть и вести себя так тихо и незаметно, что почти терялась на фоне обоев. Плавные движения, тихий голос, спокойное выражение лица. Люди видели, но не замечали меня. Навык этот я отточила еще ребенком, когда жила на улице. Никто из убогих, лишенных гражданских прав, забитых личностей вовсе не стремится быть замеченным, за исключением проституток-вампиров.
Этим последним подходом я и собиралась сегодня воспользоваться. Просто быть собой. Джинсы, ботинки, футболка, куртка. Комфортная повседневная одежда. Единственной уступкой сегодняшней встрече стала белая футболка с нарисованной на ней пригоршней ежевики. Глубокий V-образный вырез футболки пролегал сквозь ежевику и демонстрировал декольте и край белого кружевного бюстгальтера. Мужчины любят пялиться на женскую грудь, и им плевать, кому эта грудь принадлежит. Если декольте подарит мне временное преимущество, а детективу острые ощущения, тем лучше. Я не стеснялась пользоваться своими достоинствами.
Но идти без среброкаменных ножей я не собиралась. Два спрятала в рукавах, два заправила в высокие ботинки, а еще один заложила за поясницу. Мой обычный арсенал из пяти предметов. Джо-Джо права. Я пускала в ход свою магию Льда и Камня только в самых безвыходных случаях.
Но сегодня этого не случится. Потому что я умнее. Сильнее. А Донован Кейн, в отличие от своего мертвого напарника, не похотливый насильник.
Сквозь тонированные стекла я глядела на «Пару пустяков». Большую часть центральной витрины занимал огромный шоколадный торт, увенчанный взбитыми сливками и увядшей вишенкой. За столиками отдыхали люди. Был уже почти час дня, и бесконечный поток посетителей сновал в дверях ресторана, будто ланч здесь шел конвейером.
Мы с Финном торчали на наблюдательном посту уже почти час. Финн наблюдал за кокетливыми студентками, которые то входили, то выходили из закусочной, а я высматривала Донована Кейна.
— Как думаешь, где Кейн? Уже почти час дня. Пора бы ему появиться.
Финн пожал плечами:
— Мой информатор сказал, что Кейн обычно приходит в ресторан примерно в двенадцать тридцать. Большинство чеков по его кредитке пробиты примерно в час пятнадцать — час тридцать. Видимо, что-то его задержало.
Я вовремя посмотрела в окно и увидела, как Кейн выходит из-за поворота. Он шел по улице с той свободной, легкой, уверенной грацией, которую я находила столь привлекательной. Одет он был в мятый синий костюм и белую рубашку, на фоне которой его кожа светилась, словно отполированная бронза. Серебристый полосатый галстук свободно болтался на шее. Черные волосы Кейна были взъерошены, как будто он раздосадовано трепал их руками, а на лице застыло хмурое выражение. Даже с такого расстояния я видела, как сурово блестят его карие глаза. Детектив напоминал мне испанскую версию Грязного Гарри, готового пристрелить любого, кто встанет у него на пути. Утро у кого-то явно не задалось. «Уж не отстранили ли детектива от расследования убийства Гордона Джайлса?» — подумала я.