Общественная безопасность превратилась в острый и болезненный вопрос, секретные службы постоянно выступают с предостережениями по поводу возможных атак террористов Генеральный директор британской секретной службы МИ-5 сообщил, что в настоящий момент ведется расследование примерно тридцати готовящихся террористических заговоров и 200 террористических сетей, включающих в себя по крайней мере 600 боевиков, многие из которых связаны с лидерами «Аль-Каиды» в «Пакистане». Тысячи британских граждан тренируются в военных лагерях в Пакистане, намереваясь вернуться затем в Британию.
Казалось бы, перед лицом этой опасности европейское сообщество сплотится для того, чтобы защитить демократическую культуру, на создание которой было потрачены многие века и ради которой было принесено так много жертв Но триумф postidentity среди интеллектуалов Европы и ее превращение в ведущую идеологию сделали это практически невозможным. Вместо этого Европа, похоже, больше всего заботится о защите мира политкорректности, находящего свое выражение в теориях postidentity. Несмотря на острую угрозу, с которой столкнулась Британия в лице исламского экстремизма, британский премьер-министр Гордон Браун запретил членам своего кабинета использовать слово «мусульманин» в связи с проблемами безопасности и потребовал называть террор не террором, а уголовными преступлениями.
Почему Европа выражает такую готовность отказаться от своих собственных культурных традиций? Почему она готова растворить свои национальные культуры и разрушить свои связи как с прошлым, так и с будущим, принеся их в жертву другим культурам или так называемому «всемирному гражданству»? Почему в самом сердце Европы стало возможным существование глубоко антидемократического общества, тон в котором задают мусульманские экстремисты, почему Европа не борется с этим явлением?
Здесь мы должны вернуться к логике postidentity: идентичность приводит к войнам, война есть зло, а потому идентичность — это зло Атакуемая другими культурами, европейская культура, казалось бы, должна сделать все для того, чтобы защитить, укрепить свою собственную identity, — но как сделать это, если для многих европейцев identity сама по себе является причиной зла?
Проблема оспожняется также глубоким чувством вины европейцев по отношению к эмигрантам. Основания для этого есть: европейская история содержит немало эпизодов несправедливости, эксплуатации и угнетения. Именно поэтому многие полагают, что Европа должна загладить свою вину, широко распахнув свои двери для жителей бывших колоний и проявляя терпимость к их культурным традициям Не решаясь судить других. Европа готова освободить их от соблюдения своих собственных норм, в том числе и от обязанности принимать и разделять правила, существующие в демократическом обществе. Как пишет Парех, «опыт колониального угнетения», опыт «репрессий и культурного унижения» оправдывает «потребность в наличии своих собственных культурных прав».