"Жаворонок! Это ж надо, - подумал Тим. - Да он вообще не спит, ему ни к чему".
Выбора у него не было. Вернее, он очень прост: или его жизнь, или жизнь Стивена Бирли, если о таковой может вообще идти речь. Итак, Бирли сам подписал себе смертный приговор.
- Конечно, с удовольствием, господин мэр, - сказал он.
- Просто Стив, - поправил его тот.
Тим коротко кивнул в знак согласия, и Бирли отключился. Он отошел от визиофона, чувствуя, как оружие, с помощью которого следовало уничтожить робота, тяжело оттягивает карман.
Его даже затошнило при мысли об этом, а в затылке разрасталась головная боль. Нет, он сделает то, что должен сделать. Просто ради дочери. А пока лучше выбросить все эти мысли из головы, постараться просто не думать об этом, и все. Заняться уборкой дома, разбором вещей...
- А что там, а, пап? - спросила Бет, указывая на маленькую дверцу в потолке. На розовой щечке виднелась полоска грязи, дочурка ходила за ним, точно хвостик.
- Да ничего особенного, милая. Так, просто чердак, где хранится разный старый хлам.
И тут вдруг его осенило. Ну, конечно!.. Где ж ему еще быть, как не там!..
- Я хочу посмотреть! - Бет капризно топнула ножкой.
Развлечь дочурку, позабавить ее - и тогда мысль о том, что ему предстоит сделать завтра, не будет больше мучить. Он надавил на кнопку в стене. Защелка отодвинулась, дверца откинулась, и из нее спустилась вниз узкая деревянная лесенка. Он ступил на первую ступеньку и почувствовал, как малышка повисла у него на ноге в притворном ужасе, будто бы он оставит ее сейчас навеки. Тогда он подхватил ее, прижал к себе и начал подниматься. И тут же почувствовал, как это тяжело - ведь за долгие годы он отвык от земного притяжения.
Бет подстегивала и торопила его, точно игрушечную лошадку. Или робота, подумал он.
Наверху, под стропилами, было прохладно и стоял полумрак. Пахло старой одеждой и пропыленными книгами. Повсюду, между грудами книг и сундуками, висела густая серая паутина. Он двигался осторожно, пригибаясь и отводя паутину руками, чтоб не коснулась личика Бет.
Она заметила его первым, указала пухлым пальчиком в темный угол.
- Смотри-ка, па! Куколка!..
Безгласный, слепой и глухой робот сидел под одной из перекладин и был лишь слегка покрыт пылью. Даже спустя все эти долгие годы Тим не мог смотреть на него равнодушно. Воспоминания об играх в бейсбол на заднем дворе, об уроках, которые они делали месте, о марках, которые разбирали, о тихих, вполголоса беседах о девочках и сексе - все это разом нахлынуло на него.
Его детство обитало на этом чердаке, и достаточно было лишь одного взгляда на ПАППИ, чтоб оно вернулось. Ему снова восемь лет, и сегодня День отца...