Он откинулся на спинку инвалидного кресла, словно знал, что сумел донести свою мысль до слушателей.
- Есть несколько базовых признаков проявления свободы выбора в истории, - с прежней уверенностью вновь заговорил он. - Предсказать можно только вероятность, но далеко не всегда и иной раз неправильно.
Однако в ретроспективе все изменения вроде бы имеют причину, включая те, которые основывались на свободе выбора. Все исторические изменения обусловлены многими факторами, то есть поддаются объяснению, хотя оно и не будет полным. На основе свободного выбора можно действовать, когда выбор возможных вариантов ограничен. Но абсолютно свободный выбор невозможен, как невозможно создание энергии или материи из ничего, исключительно по нашему хотению, - он улыбнулся мне, словно знал все мои глупые мысли и тщеславные помыслы.
Я сфокусировал ваш свободный выбор, помогая вам выбирать из большего набора вероятностей, выработав в вас привычку заглядывать вперед, и я уверен, что этим я помог вам преодолеть тысячелетие борьбы, - он вздохнул. - А что вы делаете в вашей новой эре основания - этого в моих предсказаниях нет. Возможно, человечество станет лучше. Для меня сие означает рационально мыслящий разум, который приобретет стойкий иммунитет к психосторическим прогнозам. Я надеюсь на это, иначе ваша новая эра также закончится закатом и падением, и человечество исчезнет из Галактики, а его заменят новые разумные существа, которые и теперь развиваются в тех бесчисленных звездных системах, планеты которых не совместимы с биологией человека. Период истории человечества не превышает двухсот тысяч лет, пусть мы и расселились по всей Галактике. Некоторые живые существа существовали двести миллионов лет и исчезли, так и не поднявшись на разумный уровень. Не дайте вашим достижениям вселить в вас чувство успокоенности. Потому что по-настоящему свободная цивилизация не просто воспримет психосторические законы, но сама сможет предначертать свою судьбу.
Он вновь улыбнулся, на этот раз с оттенком горечи.
- Да, таков мой идеал зрелой цивилизации - она не нуждается в поводыре. Да, психостория предрекает собственное падение, она более не станет служить инструментом, позволяющим заглянуть в будущее, но я об этом не скорблю. Она приносила пользу, потому что опиралась на тьму, поднимающуюся из глубин человеческой сущности, при условии, что сущность эта оставалась бы неизменной. Я гораздо лучше других осознаю потенциал психостории в части контроля человеческого общества, поэтому делился даже с самыми верными учениками далеко не всем, что знал об открытых мною законах. Но опасность психостории, как орудия в руках тиранов, перевесили тридцать тысяч лет тьмы, которых не будет благодаря тем знаниям, которые я принес людям.