— Могу я попросить тебя об услуге, мама? — спросил Колгрим.
— Что случилось? — спросила Лара.
Ему требуется ее услуга? Любопытно.
— Марцина уже согласилась быть моим свидетелем на свадьбе, но мне бы хотелось, чтобы и ты была со мной.
Поддавшись первому порыву, Лара едва не ответила ему «нет». Но услышала голос Этне, ее духа-хранителя. Только Лара слышала, когда та говорила с ней.
«Скажи ему «да», дитя мое», — явственно сказала Этне.
«Почему?» — удивилась Лара.
«Потому что это важно для него и очень важно, чтобы ты поступила именно так, — стала уверять Этне. — Доверься мне, дитя мое, как делаешь это всегда». Хрустальная звезда на цепочке Лары сияла золотистым светом.
«Колгрим околдовал тебя, Этне?»
«Нет, дитя мое, он не обладает такой силой. А сейчас ответь ему «да»».
— Я буду рядом с тобой, буду твоим свидетелем, Колгрим, — сказала Лара Повелителю Сумерек.
На его красивом лице отразилась искренняя радость, когда она произнесла это.
— Значит, ты все-таки любишь меня! — восторженно воскликнул он. — Иногда мы с Колбейном разговариваем, несмотря на его заключение. Он говорит, что ты никогда не будешь любить меня, но он не прав. Ты любишь, любишь меня!
— Не испытывай судьбу, Колгрим, — резко прервала его Лара. — Да, я буду твоим свидетелем и с радостью передам тебя Ниуре, но о любви я ничего не говорила.
— Ты бы не приехала сюда сегодня и не повела бы меня к алтарю, если бы не любила меня, — настаивал Повелитель Сумерек.
Лара промолчала. Ей не хотелось спорить и ссориться с ним, тем более что она и сама уже не была уверена, что не испытывает каких-то нежных материнских чувств, когда речь заходит о Колгриме. В конце концов, он ее плоть и кровь. Она была удивлена тем, что ему так важно, любит она его или нет.
— Ты замечательно выглядишь сегодня, мама. Настоящая лесная фея!
— Спасибо, — поблагодарила Лара. Все это было так странно и непривычно. Казалось, это обычный день и обычная свадьба ничем не примечательной пары. Она никогда не могла себе даже представить, что будет стоять рядом с Колгримом, поддерживая его и публично признавая и отвечая любому спросившему, что это ее сын. Однако теперь это уже не имело значения. Те, от кого она скрывала правду, уже давно мертвы, а Хетар оказался перед лицом неминуемой гибели. И скорее всего, когда минует этот день, она уже больше никогда не увидит Колгрима. — Твой отец еще жив? — спросила она его.
— Разве тебя это волнует? — ответил он вопросом на вопрос.
— Нет, — честно призналась она. — Я спросила из любопытства.
— Да, он еще жив, — ответил Колгрим. — Мне сказать ему, что ты спрашивала о нем?