В конце августа я пришла на сбор труппы и, трясясь от волнения, сидела в зрительном зале у входа в амфитеатр, ожидая вызова к режиссерскому столу для представления присутствующим — всем, кого я до этого дня видела только издали или знала понаслышке. Они и те, кто невидим зрителям, и составляли Художественный театр.
Когда заполнился партер, ко мне подошел Михаил Михайлович Яншин, представился, напомнив нашу встречу в лесу, сказал ободряющие слова (теперь уж не помню, какие) и в этот страшный для меня момент взял меня под свою опеку.
В те годы молодых людей, принятых в театр, при первом знакомстве не встречали аплодисментами, как теперь (за что?), а пристально рассматривали, вежливо приветствуя кивком головы. Это теперь на сбор труппы приходят далеко не все актеры, а тогда в зрительном зале бывал весь состав театра, поэтому путешествие к столу, где зав. труппой называл твое имя, для нас, новичков, было большим испытанием. (И я всегда буду благодарна Михаилу Михайловичу Яншину за помощь в тот трудный день.)
Сезон открывали 1 сентября «Воскресением». Этот спектакль обычно играли два дня подряд — так было легче Василию Ивановичу Качалову, выступавшему в сложнейшей роли — «от автора».
После торжественных речей во время сбора труппы ко мне подошел старший помощник режиссера Николай Николаевич Шелонский и повел меня в репертуарную контору. Шли мы по заветному коридору, затянутому серым сукном, к директорской ложе и дальше, между декорациями по узкому проходу, где на сцену и во двор вели небывалой высоты двери, — в закулисную часть. Здесь внизу была служебная дверь во двор, на которой висела табличка с надписью «Посторонним вход воспрещен».
Репертуарная контора и женские гримуборные были на втором этаже, куда вела лестница в два марша. Между первым и вторым этажами на площадке вывешивали во всю стену расписания репетиций, составы спектаклей, репертуар, все распоряжения, приказу и благодарности.
В репертуарной конторе тогда царили три дамы: Анурина, Чуйкова (жена И. М. Раевского), а также машинистка Н. Н. Шелонская.
Николай Николаевич представил меня. Мне было сказано, что я должна быть в зрительном зале на репетициях народных сцен в «Фигаро» и очень внимательно следить за всем, что вывешивается на доске. Сегодня я вызываюсь для встречи с Евгенией Николаевной Морес на предмет ввода на роль ребенка в сцене «Этап» (спектакль «Воскресение»), В день спектакля я должна внимательно следить за сценой «Посетители в тюрьме», а потом быть готовой к «Этапу». Пропуск на спектакль мне даст Федор Николаевич Михальский.