— Я скажу, — пообещал Одуванчик. — А ты на всякий случай встань на камень.
В это время во двор вышла мама-свинья и увидела Хрюка, стоящего на камне.
— Вымойся как следует в бочке, — сказала она, — и пойдём обедать.
Хрюк молчал.
— Ты чего молчишь? — спросила мама-свинья.
Хрюк смотрел на маму-свинью и думал:
«Видит она меня или не видит? Наверное, не видит!» — решил он и продолжал молчать.
— Он есть, — сказал Одуванчик. — Вон он стоит. Он тоже хочет обедать.
— Я вижу, — сказала мама-свинья. — Вон он стоит на камне.
«Я стою на камне, — думал Хрюк, — но они всё равно меня не видят».
— Я хочу обедать! — сказал он.
— Мойся в бочке, и пойдём обедать, — сказала мама-свинья.
— Он же невидимый, — сказал Одуванчик. — Как же он может мыться в бочке?
— А вы меня видите? — спросил Хрюк.
— Вижу, — сказала мама-свинья.
— Вижу, — сказал Одуванчик.
— Зачем же мне мыться в бочке, если вы меня видите? — спросил Хрюк.
— Нет, не вижу, — сказал Одуванчик.
— Как же ты его не видишь, Одуванчик? — удивилась мама-свинья. — Вон он стоит на камне!
— Я вижу, что он стоит на камне, — сказал Одуванчик. — Но он же невидимый.
«Конечно, они меня не видят», — решил Хрюк.
— Я хочу обедать! — ещё раз жалобно сказал он.
Мама-свинья подошла к Хрюку, взяла его под мышку и отнесла к бочке.
— Ух! — сказала Бочка. — Никогда не видела такого чёрного поросёнка!
— Буль-буль! — булькнула вода. — Никогда не встречала такого грязнули!
А Хрюк тёрся, мылся, хрюкал, скоблился, отфыркивался и наконец вылез из бочки совсем розовый.
— Теперь меня хорошо видно? — спросил он.
— Очень! — сказал Одуванчик. — Тебя никогда не было так хорошо видно.
Посвящается Поросёнку
К зиме Поросёнок подстригся.
— Ты что это сделал? — сказала ему маленькая утка Чирок.
— Волосиков мало, — сказал Поросёнок. — Вот намажусь глиной, и к весне у меня будет волос, как у лошади.
— Зачем тебе такая грива? — удивился Чирок.
— А что же? У тебя — перья, у них — волосы, а я — лысенький, — сказал Поросёнок.
Они разговаривали у реки, куда совсем лысенький Поросёнок прибежал прощаться со своей знакомой уткой Чирок.
— Ты скоро улетишь?
— Завтра, — сказал Чирок.
— Ну вот — прилетишь, а я — волосатый-волосатый, — сказал Поросёнок.
— А я тебя узнаю?
— Не узнаешь — я крикну: «Чирок! Это я, Поросёнок!»
— Ладно, — сказал Чирок. — А пока ты узнаваемый, давай с тобой поиграем, как лысенький Поросёнок с маленькой уткой Чирок.
— А как можно играть иначе? — спросил Поросёнок.
— Как прилетевшая утка с волосатой лошадью.
— Нет, давай — как лысый Поросёнок…
И они стали играть в игру, в которую играли всегда: Чирок нырял, а Поросёнок бросал в него сосновыми шишками.