— И тогда-то… слышны звуки и голоса. Ёжик глядел на Медвежонка большими круглыми глазами, как будто сию минуту, вот прямо сейчас, догадался о чём-то самом важном.
— И кого ты слышал? — шёпотом спросил Медвежонок.
— Сегодня?
— Ага.
— Зяблика, — сказал Ёжик.
— А вчера?
— Лягушку.
— А что она сказала?..
— Она — пела. — И Ёжик закрыл глаза.
— Ты её и сейчас слышишь?
— Слышу, — сказал Ёжик с закрытыми глазами.
— Давай я тоже закрою глаза. — Медвежонок закрыл глаза и встал поближе к Ёжику, чтобы тоже слышать.
— Слышишь? — спросил Ёжик.
— Нет, — сказал Медвежонок.
— Ты впади в дрёму.
— Надо лечь, — сказал. Медвежонок. И лёг.
— А я — возле тебя. — Ёжик сел рядом. Ты только представь: она сидит и поёт.
— Представил.
— А вот сейчас… Слышишь? — И Ёжик по-дирижёрски взмахнул лапой. — Запела!
— Не слышу, — сказал Медвежонок. — Сидит, глаза вытаращила и молчит.
— Поговори с ней, — сказал Ёжик. — Заинтересуй.
— Как?
— Скажи: «Мы с Ёжиком из дальнего леса пришли на ваш концерт». Медвежонок пошевелил губами.
— Сказал.
— Ну?
— Молчит.
— Погоди, — сказал Ёжик. — Давай ты сядь, а я лягу. Та-ак. — И он забубнил что-то, укладываясь рядом с Медвежонком в траву.
А день разгорался, и высокая стройная осень шаталась соснами и кружилась полым листом.
Медвежонок давно открыл глаза и глядел теперь на рыжие деревья, на ветер, который морщил лужу, а Ёжик всё бормотал и пришёптывал, лёжа рядом в траве.
— Послушай, Ёжик, — сказал Медвежонок, — зачем нам эта лягушка, а?
Пойдём наберём грибков, зажарим! А я для тебя яблочко припас.
— Нет, — не открывая глаз, сказал Ёжик. — Она запоёт.
— Ну и запоёт. Толку-то?
— Эх ты! — сказал Ёжик. — Грибки! Яблочки!.. Если б ты только знал, как это — звуки и голоса!
Когда ты прячешь солнце, мне грустно
Над горой туман и розовато-оранжевые отсветы. Весь день лил дождь, потом перестал, выглянула солнце, зашло за гору, и вот теперь была такая гора.
Было очень красиво, так красиво, что Ёжик с Медвежонком просто глядели и ничего не говорили друг другу.
А гора всё время менялась: оранжевое перемести лось влево, розовое — вправо, а голубое стало сизо-синим и осталось вверху.
Ёжик с Медвежонком давно любили эту игру: закрывать глаза, а когда откроешь — всё по-другому.
— Открывай скорей, — шепнул Ёжик. — Очень здорово!
Теперь оранжевое растеклось узкой каймой по всей горе, а розовое и голубое пропало.
Туман был там, выше, а сама гора была будто опоясана оранжевой лентой.
Они снова закрыли глаза, и, когда через мгновение открыли, вновь всё изменилось.
Оранжевое вспыхивало кое-где слева и справа, розовое вдруг появилось справа, розово-голубое исчезло, и гора вся стала такой тёмной, торжественной, что от неё просто нельзя было отвести глаз, Ёжик с Медвежонком снова закрыли и открыли глаза: гора была покойной, туманной, с лёгким розоватым отсветом справа, но они не успели снова закрыть глаза, как этот отсвет пропал.