Хотя, если с другой стороны посмотреть, что она про Стаса этого вообще знает? Да ничего, по сути. Как-то не заходило у них разговоров ни о его прошлом, ни о родителях, словно и не числилось за ним ничего такого. Стас, и все. Имярек. Что еще? Ну, красивый, стильный, всегда модно и со вкусом одетый. Ну, любовник замечательный. И женщины всегда оглядывались на него плотоядно, и это ей до жути нравилось. И ухаживал красиво. А кроме этой красоты, что еще было-то? И вспомнить нечего. Все, все было как в ярком кино. Не в умном черно-белом детективе, а именно в лениво-тягучем эротическом кино, с влажными горячими поцелуями, красиво слившимися стройными упругими телами, интимным звоном бокалов с терпким вином в полутьме баров… Как-то не прилеплялась ко всей этой красоте ее обыденная, как ей раньше казалось, жизнь с Игорем, с бытовыми семейными проблемами, с обязательными воскресными вкусными обедами…
Ей вдруг вспомнилось, как Стас появился на их фирме полгода назад. Откуда он взялся и кто его рекомендовал, так и осталось тайной. Появился, и все. Когда он исчез вчера так неожиданно, выяснилось вдруг, что ни прописки, ни паспорта у него никто и не спрашивал. И вообще никто и ничего про него не знал толком. Но водителем он оказался классным, был со всеми улыбчив и мил, на вечеринках всегда сидел тихо в сторонке, зная свое место. Красотой мужской да модельной стильностью никогда не выпячивался и, сидя за рулем, больше помалкивал, никогда первым пустых разговоров не заводя. Вообще, если честно сказать, на водителя он совсем не был похож. Скорее на красивого манекенщика. Из тех, кого выбирают кропотливо и тщательно модные дизайнеры-модельеры для демонстрации своих дорогостоящих тряпочек. И лицо у Стаса было им под стать — такое же утомленное будто сознанием собственного совершенства, и легкая небрежность в походке, и леность во взгляде… В общем, красота неописуемая. Он и за рулем рядом со своим шефом Геннадием Степановичем выглядел несколько странновато, будто они поменялись местами. Геннадий Степанович на водилу больше смахивал — умный, конечно, дядька, но до Стасовой природной стильности-фактурности ему далековато было. Однако, как казалось Веронике, красоты своей Стас будто стыдился немного, прятал ее от чужих глаз. И в отношениях их тоже особо ее не выпячивал. Когда роман у них вовсю уже разгорелся, Стас совершенно добровольно принял на себя второстепенную обожающе-восхищенную роль и ни разу, как ей казалось, в этой роли не сфальшивил даже. И ей было с ним хорошо и беззаботно, как на празднике. Жаль, что праздник этот, похоже, закончился. Наступили суровые будни, и в них тоже надо жить и исполнять свои человеческие и сердечные обязанности. И то, что она ничего о нем не знает, совсем не является поводом для отказа в помощи…