Потом Роберт услышал разговор в соседней комнате.
— Дай шоферам по две тысячи франков и сигареты. Пусть они быстрее уматывают отсюда… — говорил Альварес.
— Но я обещал заплатить больше, — ответил Пейдж.
— Хватит с них этого… Пусть эти французы будут благодарны, что их освободили… — Фостер рассмеялся своим резким смешком. — А твоему приятелю тоже придется платить? — спросил он.
— Не знаю, возможно — самую малость… А ты знаешь, кто это такой? — Джимми понизил голос, и Роберт не расслышал, что он сказал дальше.
Они негромко рассмеялись.
Роберт снова заснул. Он открыл глаза, когда в комнату вошел Пейдж и зашуршал маскировочными шторами. В окно заглянул тусклый свет зимнего дня. Роберт вскочил и начал торопливо одеваться, ворча на Пейджа — почему он не разбудил его раньше.
— А куда тебе торопиться?.. — беспечно ответил Пейдж. — Разве от твоего присутствия быстрее кончится война…
Роберту все не удавалось спросить Пейджа про Кет Грей, которую так и не смог вытравить из памяти. Сейчас было самое удобное время поговорить об этом.
— Право, не знаю, — ответил Пейдж на вопрос Роберта. — Вероятно, сейчас где-нибудь во Франции. Их дивизия высаживалась на юге. — Пейдж назвал фамилию командира дивизии, которая частенько мелькала в последнее время в газетах.
Конечно, Джимми Пейдж не утерпел и посыпал соли на старые раны товарища. С равнодушным видом он сказал Роберту:
— А этот Фостер — тот самый американец, с которым Кет путалась в Лондоне…
Роберт нагнулся и принялся сосредоточенно шнуровать ботинок.
Из Парижа выехали поздно. Сержант Крошоу молча гнал машину, а Джимми с Альваресом устроились на заднем сиденье. Всю дорогу они болтали о своих делах, что-то подсчитывали, делили, порой говорили намеками, переходя на шепот.
В голове Роберта теснились невеселые мысли. Как нелепо, путано все получается… Во время войны первый убитый им человек оказался французом, родину которого они теперь освободили. А вот сзади в машине сидит американец-союзник, который принес ему, Роберту Крошоу, столько горя… И он, как извозчик, везет сейчас этого спекулянта на фронт…
За Компьеном выехали на трассу, прозванную «Красной пулей». По этой трассе доставляли грузы с побережья на фронт. Но теперь «студебеккеры» шли в ту сторону, что и машина Роберта Крошоу.
В каком-то городке обогнали длинную колонну грузовиков, и Фостер Альварес попросил на минутку остановить «джип». Он выскочил из машины и побежал назад. Долго говорил с американским офицером, сопровождавшим колонну. Обратно вернулся сияющий. Не стесняясь Роберта, сказал Пейджу: