Восстание кроканов в Перигоре было еще серьезнее; оно создавало большие трудности для правительства в то время как Франции угрожало вторжение внешнего врага. Герцог д’Эпернон, правитель Гиени, был стар и болен. 12 мая он писал Ришелье: «Все, особенно зажиточные люди, не знают, что может теперь статься с ними». К счастью для герцога, он смог вызвать своего сына, герцога ла Валетта, который поспешил к северу, с испанского фронта, с армией из 3000 пехотинцев и 4000 всадников. Около 3000 кроканов укрылись в деревне Ла Совета. После того как они отказались сдаться, ла Валетт начал приступ. Два часа ожесточенного рукопашного боя закончились кровавой бойней. Было убито около 1500 кроканов и от 200 до 800 королевских солдат. Уцелевшие кроканы присоединились к силам восставших под командованием Ламота Лафоре в Бержераке.
Ла Валетт стремился избежать еще одной бойни. Он вступил в переговоры с Ламотом, который согласился распустить свое войско на определенных условиях. Однако дух восстания продолжал жить, и ла Валетт потребовал от парламента в Бордо принятия строгих мер. Репрессии, считал он, будут наиболее эффективны, если направить их против «людей известных и умелых, которые разжигают и поддерживают восстания публичным оскорблением власти». Он предложил сносить их дома и раздавать их имущество местным командирам, отличившимся при Ла Совета. С середины июня до середины июля шли суды парламента Бордо над вождями кроканов. Около десяти из них были казнены. 23 июня правительство предоставило амнистию остальным участникам восстания при условии срочной выплаты taille, однако это не означало смягчения отношения короны к будущим налоговым бунтам. Чиновники-elus, бежавшие при первых признаках волнений, были заменены, а юго-запад был наводнен войсками, обеспечивавшими сбор taille.
Можно заметить различие между реакцией короны на восстание кроканов и «босоногих». В отношении первого власть ожидала восстановления порядка от местных органов — правителя Гиени и парламента Бордо. Власть удовольствовалась здесь примерным наказанием вождей восставших — особенно тех, кто имел высокое социальное положение — и даже была готова пойти на налоговые уступки. В Нормандии же правительство осуществляло гораздо более прямое вмешательство, не в последнюю очередь из-за близости провинции к столице. В провинцию было направлено три экспедиционных корпуса, которыми командовали соответственно Шарль Леруа де Лапотри, полковник Жан Гассьон и канцлер Пьер Сегье. 5 декабря 1639 года Людовик XIII приказал казнить тридцать пленных, Остальные, объяснил он, будут отправлены на галеры. Карательные силы должны были также уничтожить дома восставших в Авранще, а затем отправиться к Виру и разрушить его укрепления. В Кане Гассьон расквартировывал своих солдат в домах жителей без учета их привилегий. Однако наиболее ярким событием экспедиции было ожесточенное сражение с «армией страдальцев» у Авранша, в котором погибло более 300 восставших. Ришелье поздравил Гассьона 26 декабря: «Вы не могли бы принести большей радости королю, — писал он, — чем подавлением нормандских повстанцев. Это будет нелегко сделать, но этим Вы приобретете как минимум милость у короля».