Среди сена и мешков лишь с близкого расстояния можно было разглядеть Сергея, нахлобучившего овчинную шапку, чтобы не узнали встречные. Рядом с ним сидел переодетый в гражданское платье Джапаридзе.
— И все-таки, лейтенант, как войсковой командир, я всему предпочитаю разведку боем, — сказал Джапаридзе. — Сразу все становится ясным: где у противника огневые позиции, а где — боевое охранение…
— Не уговаривай, капитан, — возразил Буслаев. — Одно дело на фронте и совсем другое — здесь. В условиях, когда всюду стреляют, когда не знаешь, то ли ты окружаешь противника, то ли он окружает тебя.
— Но скажи, оперативник, что этими бандюгами руководит? Идейная деградация и злоба на советскую власть? Боязнь ответственности за содеянное при гитлеровцах?
— И то, и другое, товарищ командир, — вступил в разговор Сергей. — Я их здесь, будучи партизанским разведчиком и подпольщиком за время оккупации, как облупленных изучил. Только идеи у них никакой не было и нет. Они просто пресмыкались перед фашистами. Для чего? А чтобы и им что-то отвалилось во время дележки награбленного, а в случае победы в войне против Советов — возможность властвовать над соотечественниками.
— Сергей прав, — поддержал его Буслаев. — И жертвы их остаются все еще не оплаченными. Поэтому, мы больше не смеем злоупотреблять терпением народа, как и не имеем права действовать безрассудно. Кроссворд? Но решать его поручено нам с тобой.
— Почему Краковский изменил Родине? — спросил Джапаридзе.
— Отца в 1937 году расстреляли, — буркнул Антон, потупив глаза.
— Могу представить себе… Даже если он и враг народа…
— Вот и получается: Гитлер за счет СССР пытался решать свою задачу: завоевание для Германии жизненного пространства. Краковский же — свою: отомстить нашей стране за отца.
— Совпадение интересов.
— Ты правильно понял, капитан.
Выехав на опушку леса, разведчики стали продвигаться еще осмотрительнее. Вглядывались в каждый куст, каждый бугор не сидит ли кто за ним. Отмечали для себя и заячьи следы, и лисьи, и вороньи гнезда на вершинах деревьев. Старались запоминать тропки, ведущие в глубь леса, утоптанный снег. Но вдруг в лесу залаяли собаки, и тут же раздались один за другим четыре выстрела. Желая отпугнуть путников, сами того не ведая, бандиты ясно обозначили периметр территории, на которой расположился лагерь банды.
Буслаев и Джапаридзе насторожились. Сергей всматривался вдаль.
— Как видишь, они себя и выдали с головой этими выстрелами. Теперь можно основательно подготовиться к их разгрому.
Люди в банде, видно, недавно проснулись. Десятки бородатых мужчин без рубах, а кто только в подштанниках, совершали утренний туалет — поливая друг друга талой водой, смельчаки умывались снегом.