Сделать это не так-то просто — на этом пути разведчика порой поджидает опасность натолкнуться на провокатора, подосланного контрразведкой страны пребывания. Потому необходим поиск — а это кропотливый, повседневный труд, постоянный анализ поведения, взглядов, сопоставление слов и дел.
— Приходилось ли вам иметь дело с провокатором?
— С провокатором я сталкивался. Если бы я вовремя не разгадал того человека, мог бы быть втянут в «игру».
Дело было так. Как-то в одном из букинистических магазинов Германии я подбирал для себя книги. Ко мне подошла молодая миловидная немка и обратилась с просьбой посодействовать ей приобрести собрание сочинений Достоевского, сославшись на то, что она студентка и работает над дипломом о нем. Я пообещал ей связаться с «Межкнигой» и сообщить, смогу ли я ее просьбу выполнить. Она назвала себя Эрикой и дала номер домашнего телефона.
Оперативная проверка показала, что Эрика действительно оканчивает университет, дружит с помощником военного министра. Последнее меня особенно привлекло. Человек этот по своему служебному положению, конечно же, «живой сейф», набитый секретами, и, безусловно, был в курсе военных планов Германии и НАТО в отношении нашей страны. Используя Эрику, можно было бы подобраться к этому деятелю и завербовать его в качестве агента.
Но прежде следовало хорошо изучить саму Эрику. Произведения Достоевского я передавал Эрике не сразу, а постепенно. Так, от встречи к встрече я узнавал ее. Она рассказывала, что у нее есть высокопоставленный друг в военном ведомстве, бывает у нее дома, они мечтают вместе поехать туристами в Советский Союз.
Постепенно Эрика привыкла ко мне. На пользу ей шли и мои консультации о творчестве Достоевского. Однако, она стала вести себя со мной слишком фривольно и даже навязчиво. Пыталась склонить меня к близости и очень удивилась, когда я отказался выпить вина и играть с ней в любовные игры. Я спросил ее, какой ей обещан гонорар за меня, советского дипломата? Она растерялась, путалась в ответах. Тогда я понял: Эрика — агент-провокатор, подставленный ко мне с целью компрометации, если поймут, что я — не «чистый дипломат», а разведчик.
Я покинул квартиру. Как позже мне стало известно, Эрика тотчас связалась со своим шефом и доложила ему, что «субъект» оказался несговорчивым, отказался не только от вина, но и от «соблазна» переспать с ней. Так что кино не получилось. Кинокамеру не включала.
На этом мое изучение Эрики завершилось. От «соблазнительного» друга ее тоже пришлось отказаться, так и не познакомившись с ним, поскольку вербовать человека с подачи провокатора — значит, заведомо получить агента, который продавал бы нас своим хозяевам.