— О! Все, чего вы хотите, мой добрый мосье де Боаробер! — вскричал Пасро.
Аббат вынул из кармана бумагу, которую кардинал подал ему накануне, и показал прокурорскому клерку.
— Ты знаешь этот почерк? — спросил он.
— Нет, — ответил Пасро.
— Хорошо, — сказал аббат, — тем более ты будешь иметь заслуг, если успеешь.
— В чем?
— Подражать ему.
— Подражать!
— Да, скопировать все слова, написанные на этой бумаге, так верно, что тот, кто их набросал, не может узнать, что написано им, а что тобой. Понимаешь ли ты?
— Очень хорошо.
— И ты думаешь, что тебе удастся?
— Я в этом не сомневаюсь. Почерк этот длинен, прям, ему подражать легко.
— Если ты успеешь, как надеешься, я обещаю тебе навсегда освободить тебя от твоего соперника.
— Когда так, я спокоен, — сказал Пасро.
Аббат опорожнил свой стакан и встал.
— Я считаю тебя благоразумным и скромным юношей, — сказал он. — Помни хорошенько, что ты не должен ничего ни угадывать, ни понимать, ни видеть. Если когда-нибудь у тебя вырвется жест, слово, взгляд, обнаруживающие, что ты понял или подозревал малейшую безделицу, ты погибнешь безвозвратно.
Пасро побледнел как смерть. Он, может быть, не понял, но подозревал уже довольно, чтоб иметь возможность уловить всю серьезность угрозы, заключавшейся в словах аббата де Боаробера. Имя Ришелье, подписанное под этой странной смесью бессвязных слов, осветило его мысли зловещим и ужасным блеском. Не опасная ли какая государственная тайна скрывалась за этими разнородными словами, тем более ужасными, что, по-видимому, в них не было никакого смысла? Чей был этот почерк, которому он должен был подражать? Какую роль играл де Боаробер, поверенный, друг Ришелье, в этом таинственном предприятии? Для себя или для другого, более могущественного лица действовал он? Все эти жгучие вопросы пробегали, как огненные молнии, в взволнованном мозгу прокурорского клерка, и хотя он не мог ответить ни на один, он все-таки остался поражен испугом. Боаробер устремил на него строгий взгляд, который, не согласуясь с обыкновенно радостной и беззаботной физиономией толстого аббата, доказывал, как серьезно было его предостережение.
— Вы останетесь довольны мною, мосье де Боаробер, — сказал он в ответ на этот выразительный взгляд.
— Надеюсь, и поэтому-то выбрал тебя, — отвечал аббат, — потому что я принимаю в тебе участие, мой милый, и твое счастье зависит от этого. Прежде всего ты будешь освобожден от человека, который мешает тебе. Я принимаю участие в твоей женитьбе более, чем ты думаешь, и я не хочу, чтобы Дениза передумала и изменила тебе. Где можно найти барона де Поанти? Полицейские отведут его в надежное место.