— Если между вами был только секс, зачем ты просил ее поехать с тобой в Мельбурн?
Только секс? Лео охватило негодование, которое одновременно его рассердило и шокировало. Он открыл рот, чтобы возразить отцу и сказать, что между ними был не только секс, но вместо этого выпалил то, что хотел скрыть:
— Потому что она беременна.
Стефано резко сел на мешки с песком.
— Боже мой. Ребенок? — Он покачал головой и пробормотал что-то вроде: — Врачи должны знать лучше, как быть осторожнее. — Вдруг он заговорил осуждающе: — Она от тебя беременна, а ты предлагаешь ей жить с тобой? Я думал, что вырастил тебя честным человеком. Теперь я понимаю, почему она отвергла твое дешевое предложение.
Лео всплеснул руками, сожалея из-за своей откровенности:
— Она не хочет выходить замуж, папа.
— Чего же она хочет?
— Того, что я не могу ей дать.
Темные глаза отца сердито сверкнули.
— Ты ее любишь?
Лео отвел взгляд в сторону.
— Я знаю ее всего месяц! Черт побери, я знал Кристину дольше, и посмотри, чем все закончилось.
— Время не имеет значения, я спросил не об этом. Ты любишь ее?
Лео заполнил песком очередной мешок.
— Я ею восхищаюсь.
— Восхищаешься? — Голос отца дрожал от гнева. — И это говорит человек, который провел в ее постели несколько недель?
— Не осуждай меня, папа. Мы два взрослых, разумных человека, которые знали, что делали.
— Очевидно. — Стефано высоко поднял руки. — И теперь у вас будет ребенок. Наследник Коста! Член семьи.
Лео одарил отца таким же, как у него, свирепым взглядом:
— И я планировал дать этому ребенку шанс и посмотреть, смогу ли я сделать то, что казалось мне невыполнимым, но она отказывается.
— Ты сказал об этом Эбби? Да ты послушай, что ты говоришь!
«Я ничего не могу тебе обещать». Категоричные слова Лео оглушили его самого.
— Я предложил ей возможность попробовать. Так или иначе, любовь — романтизированное понятие.
— Если ты так считаешь, то я сильно в тебе разочаровался. — Стефано прерывисто вздохнул. — Долгие годы я считался с тем, что ты мужчина, и позволял тебе поступать по-своему. Я надеялся, ты образумишься, но ты держался в стороне, заменяя реальные отношения поверхностными интрижками. Ты отказался от любви и настоящей семьи. Разве ты не одинок?
Лео хотелось кричать и отрицать слова отца, но вдруг голос Эбби эхом отозвался в его мозгу: «…но я не могу конкурировать с твоим чувством вины, потому что она разъедает тебя и удерживает в стороне ото всех, кто тебя любит». Его отец продолжал:
— Поэтому я говорю тебе сейчас то, что должен был сказать несколько лет назад. Любовь не простая штука. Но любимая женщина — последний человек, о котором ты думаешь, засыпая; она — первый человек, о котором ты думаешь, просыпаясь; она — тот человек, с которым ты хочешь прожить хороший или плохой день. Она — женщина, которая раздражает тебя до такой степени, что ты не знаешь, то ли хочешь на нее наорать, то ли зацеловать до бесчувствия.