— Какой площадке? — уточнил Коджи.
— В Сем Мире, — ответил я, едва машинально не сказав «в мире живых», но успев вспомнить, что здешние обитатели знать не знают, что они в преисподней. — Это площадка, предназначенная для встречи, именуемой Игрой Черепа, потому что сердцевину резинового меча представляет собой череп последнего проигравшего участника. Каждый год лучший игрок в олли отправляется в Теотиуакан, чтобы встретиться с тамошним непобедимым мастером. И все они проигрывают, потому что столичный игрок превосходит всех ростом, силой и быстротой.
— И теряют головы? — спросил Коджи.
— Игра Черепа зародилась в Тео, — сказала Каден, — но на века пережила этот город. В нее играли по всей Центральной Америке до самой конкисты.
Я постучал себя по груди в области сердца.
— Сначала проигравшего приносят в жертву, и победитель съедает его сердце. Потом ему отрубают голову, а все остальное поедают науали. Однако проиграть в такой игре и встретить такую смерть считается великой честью. Это куда почетней, чем умереть на соломе и отправиться в девять преисподних. Игрок считается погибшим как воин и вступает в ряды почетной стражи, сопровождающей бога Солнца.
— Существо, виденное тобою в пещере, походило на изображение на игровой площадке? — уточнил Коджи.
Я кивнул.
— Вы видели снимки того, о чем он говорит? — обратился он к Каден.
Она покачала головой:
— От той игровой площадки ничего не осталось. До наших дней сохранилась лишь часть религиозного центра Тео, пирамиды и развалины храма Пернатого Змея.
— Ты рассказывал об этом Хольту или кому-нибудь из его людей? — осведомился Коджи.
— Нет. Они никогда не расспрашивали меня об Игре Черепа.
— Итак, что мы имеем? — обратился Коджи к Каден.
— Ясно, что это существо дышит метаном. Но тут возникает другой вопрос: а как ему удается дышать вне убежища? Tax, когда ты видел его в пещере… ты не заметил никаких отличий от изображения на игровой площадке?
Я задумался.
— Ну, он был изображен в игровом снаряжении.
— А снаряжение чем-нибудь отличалось от обычного снаряжения других игроков?
— Да. Дело в том, что мы надеваем накладки, защищающие уязвимые места, локти, бедра и так далее, и позволяющие наносить более сильные удары, но в остальном обходимся набедренными повязками. Играть в одежде жарко и неудобно.
— А он, значит, был в одежде?
— Большая часть его тела была покрыта резиной — то есть везде, где у нас видна кожа, у него резина. Ну а в тех местах, где у нас накладки, резина утолщена.
— А как ты мог по настенному изображению установить, что это именно резина, а, например, не ткань? — поинтересовалась Каден.