— Мошенничество с кредиткой, это точно, — сказал он. — Но тебе известно, что говорят про длинную руку закона?
Он вытянул левую руку и разжал кулак, открыв окровавленную ладонь. Раздвинул пальцы — те тоже все были в крови.
— Длинная рука закона, слышишь, ты, сука, — сказал он и неожиданно начал смеяться. — Длинная гребаная рука закона неотвратимо тянется к тебе. Можешь не сомневаться в том, что дотянется. — Он продолжал сдвигать и раздвигать пальцы, спокойно наблюдая за капельками крови, падающими на поверхность его письменного стола. Он чувствовал себя отлично.
Все снова вставало на свои места.
Когда Рози вернулась в «Д и С», Пам сидела на складном стуле в комнате отдыха на первом этаже. На коленях она держала книжку в мягкой обложке, но наблюдала за Джерт Киншоу и маленькой тощей пигалицей, пришедшей дней десять назад, — Синтией Как-Ее-Там. У Синтии была безвкусная панковская прическа — полузеленая, полуоранжевая, — и выглядела она тщедушной, всего фунтов на девяносто. Толстая повязка закрывала левое ухо, которое ее дружок пытался оторвать. Она была одета в короткий балахон с картинкой, на которой Питер Тош вертелся в зелено-голубых лучах солнца, выплывшего явно из наркотического кайфа. «Не вздумай сдаваться!» — призывал балахон. При каждом ее движении слишком глубокий вырез открывал ее грудки размером с чайные чашечки и соски цвета земляники. Она тяжело дышала, по лицу ее струился пот, но видно было, что она очень довольна своим сегодняшним положением.
Джерт Киншоу отличалась от Синтии как ночь ото дня. Рози так и не могла взять в толк, была ли Джерт просто помощницей Анны Стивенсон, давней обитательницей «Д и С» или, так сказать, другом дома. Она появлялась, проводила здесь несколько дней, а потом снова исчезала. Она часто сидела в общем кружке на сеансе терапии (такие сеансы проводились два раза в день с обязательным посещением четыре раза в неделю для обитательниц), но Рози никогда не слышала, чтобы она что-то говорила. Джерт была высокая — по меньшей мере шесть футов и один дюйм — и крупная: плечи — широкие, гладкие, темно-коричневого цвета. Арбузные груди, живот, как огромный маятник, выпирающий из спортивной майки громадного размера и свисающий над резинкой старых серых тренировочных штанов, которые она носила постоянно, довершали ее облик. Ее прическа представляла собой беспорядочную путаницу кудряшек. Она смахивала на одну из женщин, которые обычно сидят в забегаловке, жуют чипсы и читают последнюю заметку в «Национальном опроснике». Можно было не заметить, насколько накачаны ее бицепсы, бедра под тренировочными штанами круты и сильны, а здоровенная задница крепка и не трясется при ходьбе. Такие семинары в комнате отдыха были единственным местом, где Рози слышала, как она разговаривает.