— Финансовая деятельность Ватикана в последнее время расширилась в связи с открытием новых филиалов банка ди Рома. Теперь отделения нашего банка находятся в Константинополе, Барселоне, Триполи, Марокко, Александрии. Сумма оборотов возросла почти в полтора раза и составляет почти триста миллионов лир.
Архиепископ глупо улыбался.
— Простите меня. Я испугался вашего приезда. Война, знаете ли. Папа взывал о перемирии. Я думал, что получу гневное послание.
— «Война-гигант», как говорил Пий X, самоубийство Европы! Папа прикладывает много сил, чтобы прекратить кровопролитие. Он учредил бюро по делам военнопленных.
— Да, я наслышан, — архиепископ думал лишь о своем назначении и не мог поддерживать иные темы. — Как здоровье папы?
— Хоть его преосвятейшество относительно молод, в последнее время его здоровье неважно. Об этом я собирался поговорить чуть подробнее. Вы, должно быть, знаете, в глазах Ватикана долголетие папы никогда не являлось достоинством. Кардиналы, особо «папабили»[17] — все находятся в том возрасте, когда нет времени ждать следующего конклава[18]. Чересчур продолжительный понтификат разрушает много честолюбивых надежд.
— О, я всегда желал его преосвятейшеству долголетия!
— Вы далеки от ватиканских интриг, мой друг. Потому выбор и пал на вас. Вы понимаете, папа — такая фигура, которая всегда должна чувствовать себя прекрасно и не болеть. Не считая болезни, от которой умирают, как гласит ватиканская поговорка, — нунций рассмеялся, потом снова принял свой строгий облик. — В наших с вами интересах, чтобы здоровье папы сейчас было в полном порядке.
— О, да! — закивал головой архиепископ.
— Папа наслышан, что у вас хранится рецепт настоя, действие на организм которого подобно чуду.
— Но…
Лицо нунция посуровело.
— Его преосвятейшество папа Бенедикт XV мог бы данной ему божественной властью потребовать изъять у вас лекарственный рецепт! Но он просит… Просит! На сугубо конфиденциальном основании. Просит копию известного рецепта. Перед ликом небес вам зачтется, мой друг.
Архиепископ казался загипнотизированным ягненком в кольцах грозного удава. Он бросил затравленный взгляд на свой перстень и вырезанный на одной из дубовых панелей стены крест. Клирик проследил за его взглядом. На секунду из безвольного состояния архиепископа вывел странный жест нунция. Из-под фиолетовой рясы тот выудил прозрачный флакон и брызнул. Пользуется духами? Не педераст ли? Голова архиепископа упала на стол, прямо на гроссбух.
Моника задержала дыхание и сверкнула на Валентино глазами. Тот встал и подошел к кресту на стене, а Моника стала стаскивать с пальца старика перстень. По ее щекам беззвучно катились слезы. Архиепископ отдал бы рецепт сам, не требовалось усыплять его. Но Монти хотелось все сделать по-своему. Теперь заслугу в краже рецепта он целиком присвоит себе, сославшись на то, что добровольно старик ни за что не отдал бы им рецепт.