Максим посмотрел на часы и набрал номер на видеофоне.
Он снова испытал шок. Он увидел на экране Майю Глумову.
— А, это вы… — проговорила она с отвращением.
Обида и разочарование были на лице ее. Щеки ввалились, под глазами легли тени, но прекрасные волосы ее были тщательно уложены, а поверх строгого серого платья лежало то самое янтарное ожерелье.
— Да, это я… — сказал журналист Каммерер растерянно. — Доброе утро. Я, собственно… Что, Лев у себя?
— Нет, — сказала Майя.
— Я хотел… Дело в том, что он назначил мне свидание…
— Здесь? — живо спросила она. — Когда?
— В десять часов. Я просто хотел на всякий случай узнать…
— А он вам точно назначил? — совсем по-детски спросила она. — Как он вам сказал?
— Как он мне сказал? — медленно повторил Максим Каммерер, переставая разыгрывать из себя журналиста. — Вот что, Майя Тойвовна. Не будем себя обманывать. Скорее всего, он не придет.
Она смотрела на него, словно не веря своим глазам.
— Как это?.. Откуда вы знаете?
— Ждите меня, — сказал Максим. — Я вам все расскажу. Через несколько минут я буду у вас.
— Что с ним случилось? — пронзительно и страшно крикнула Майя Глумова.
— Он жив и здоров. Не беспокойтесь. Ждите, я сейчас…
Она ждала его в холле коттеджа номер шесть — сидела за низким столом рядом с игрушечным медвежонком, держа на коленях видеофон. Войдя, Максим непроизвольно взглянул на приоткрытую дверь гостиной, и она сейчас же сказала:
— Мы будем разговаривать здесь.
— Как вам будет угодно, — отозвался Максим.
Нарочито неторопливо он осмотрел гостиную, кухню и спальню. Везде было чисто прибрано и, конечно, никого там не было. Когда он вернулся в холл, Майя по-прежнему сидела неподвижно, положив руки на видеофон, и смотрела прямо перед собой.
— Кого вы искали? — спросила она холодно.
— Не знаю. Никого. Просто я хотел убедиться, что мы здесь одни. Потому что разговор у нас будет деликатный.
— Кто вы такой? Только не врите больше.
— Я — сотрудник КОМКОНа, — сказал Максим. Она непонимающе подняла брови, и он объяснил — КОМКОН — это Комитет по контролю исследований, КОМКОН следит за тем, чтобы научные исследования… и все исследования вообще… не выходили за рамки юридических и морально-нравственных установлений общества. Понятно? Так вот, сейчас мы ищем Льва Абалкина. Он нужен нам как свидетель. На одной из обитаемых планет — очень далеко отсюда — произошел несчастный случай. Абалкин — единственный человек, который может рассказать нам детали… Все это связано с тайной личности, поэтому мы вынуждены действовать негласно и поэтому я даже не извиняюсь, что врал вам раньше, у меня просто не было ни времени, ни возможности посвящать вас в подробности…