Внутри открылся ряд из тринадцати аккуратных круглых гнезд (сантиметров по семи в диаметре). В одиннадцати из них помещались круглые серые блямбы, украшенные коричневатыми, слегка расплывшимися иероглифами. Два гнезда были пусты, и видно было, что дно их выстлано белесоватым ворсом, похожим на плесень, и ворсинки эти заметно шевелились, словно живые.
Расплывшаяся стилизованная буква «Ж» была на третьем слева «детонаторе», и Экселенц, подвесив над ним свой длинный указательный палец, произнес:
— Он?
— Да, да! — нетерпеливо отозвался Бромберг, отпихивая его руку. — Не мешайте! Вы ничего не понимаете…
Он вцепился ногтями в края «детонатора» и осторожно принялся как бы вывинчивать его из гнезда, приговаривая:
— Здесь совсем не в этом дело. Неужели вы воображаете, будто я был способен перепутать… Чушь какая…
Он вытянул «детонатор» из гнезда и стал медленно поднимать его над футляром все выше и выше. За серым толстеньким диском тянулись белесоватые нити, утончались, лопались одна за другой, и когда лопнула последняя, Бромберг перевернул «детонатор» нижней поверхностью вверх, и там, среди шевелящихся полупрозрачных ворсинок, стал виден Тот же значок, только черный, маленький и очень отчетливый, словно его вычеканили в сером материале.
— Да! — сказал Бромберг торжествующе. — В точности такой. Я так и знал, что не могу ошибиться.
— В чем именно? — спросил Экселенц.
— Размер, детали, пропорции… Вы понимаете, родимое пятно у него не просто похоже на этот значок — оно в точности такое же!.. — Бромберг пристально посмотрел на Экселенца. — Слушайте, Рудольф, услуга за услугу. Вы что — вы их всех пометили?
— Нет, конечно.
— Значит, у них это было с самого начала? — спросил Бромберг, постукивая себя пальцем по сгибу руки.
— Нет. Они появились позже… Скажите, Айзек, а о чем вы с ним все-таки разговаривали?
— О чем я с ним разговаривал… — повторил Бромберг, осторожно ввинчивая «детонатор» на место. — Вообще-то это вас совершенно не касается, Сикорский… Он пришел ко мне, лично ко мне как к крупнейшему знатоку запрещенной науки. Он искал родителей, которые при таинственных обстоятельствах сгинули у него сорок лет назад во время какого-то засекреченного эксперимента. Если бы он пришел к вам, Сикорский, вы бы, разумеется, не сказали бы ему ни слова, хотя вькго наверняка знаете, что случилось с этими людьми… А я… Что ж, мне пришлось достать мою картотеку, и мы вместе просмотрели и обсудили все закрытые эксперименты того периода. Там была Операция «Зеркало», проект «Сумасшедший Голем»… что там еще… история саркофага-инкубатора, история операции «Тень»…