– Это невозможно! – выпалил Гарри, охваченный ужасом при мысли, что его могут поместить под опеку министерства.
– Согласен, – ответил Дамблдор. – Это может быть небезопасно. Северус, твое мнение?
– Конечно, невозможно, – медленно протянул Снейп. – Но я надеялся, что смогу не раскрывать себя как шпиона по крайней мере до Хэллоуина.
– Итак, мы все согласны с этим, – Дамблдор, с явным облегчением выслушав последнее замечание Снейпа, наконец сел. – В опекуны Гарри я предложу себя.
– И что это изменит?– тоскливо спросил Гарри. «Ненавижу, когда меня швыряют туда-сюда, словно мяч,– подумал он. – Не то чтобы я так уж хотел жить со Снейпом, но сейчас мы притерлись друг к другу и я знаю, чего он от меня ждет…»
– На неофициальном уровне, Гарри? Ничего.
– Похоже, вы уже распланировали мою жизнь на много лет вперед, – дерзко заметил Гарри.
– Мальчик мой… – вздохнул Дамблдор.
– Я по-прежнему буду за него отвечать? – перебил старика Снейп.
– Да, но об этом никто не должен знать.
– В таком случае, я согласен. Гарри, а ты?
– А что я могу сказать? Я тут просто чертов квоффл.
– Если бы это было так, – процедил Снейп, – я не спрашивал бы твоего мнения. Мы оба интересуемся, что ты думаешь об этом. Так что прекрати дуться, словно избалованный ребенок, и отвечай.
– Мне… – Гарри осекся на полуслове, прежде чем выпалить, что ему все равно, попытался как можно яснее сформулировать свои мысли и в конце концов сказал: – Что бы ни произошло, профессор Дамблдор будет по-прежнему строить мою жизнь так, как считает наиболее целесообразным с политической точки зрения, а вы, профессор Снейп, все равно останетесь моим отцом. Естественно, я не могу перейти под опеку министерства, и, разумеется, мы не можем пожертвовать нашим шпионом раньше, чем это станет необходимым, так что выбора у нас нет, – он повернулся к Дамблдору. – Я согласен, чтобы вы были моим опекуном. У вас не будет со мной проблем. Мне не хочется грубить, только не надо представлять все так, будто у нас есть выбор.
– Мы поняли твою позицию, – холодно сказал Снейп. – Теперь же, будь любезен, извинись перед директором за грубость – причем извинись со всем уважением.
Гарри зыркнул на Снейпа, глядевшего на него с презрением, и, вздохнув, повернулся к Дамблдору.
– Простите за грубость, сэр.
Посмотрев на печальное лицо старика, он почувствовал искреннее раскаяние.
– Вы мне нравитесь, – сказал он поспешно, – и при других обстоятельствах я был бы счастлив иметь вас опекуном, – он задумался на секунду и честно прибавил: – хоть и считаю вас немного странным, да и влиять на вас нелегко.