его отцом. Несмотря на слова Ремуса, сказанные в «Трех Метлах», Гарри не был уверен, что после этого разговора их отношения останутся прежними. Он очень ценил привязанность Ремуса, усилившуюся за последние несколько недель, и боялся потерять ее.
Дверь в кабинет была приоткрыта, но Гарри все равно постучал.
– Войдите, – рассеянно отозвался из-за двери Ремус.
Гарри вошел в комнату, и сидевший за письменным столом Ремус резко вскинул голову. Он выглядел усталым и больным, но в то же время странно взбудораженным. Гарри подумал, что до полнолуния осталось меньше недели. Кажется, Снейп что-то говорил о приготовлении Волчьего зелья.
– Гарри?
Гарри тихо закрыл за собой дверь. Поглядев на оборотня, он заметил, что тот прищурился. «От меня, наверное, пахнет страхом». Гарри неуверенно подошел к Ремусу.
– Я… Мне нужно с тобой поговорить.
В горле неожиданно пересохло, отчего голос прозвучал чуть громче шепота, а на столешницу смотреть было куда легче, чем на Ремуса. Собственное смущение напугало его. «Я же хотел ему сказать, – напомнил себе мальчик, – я столько времени добивался этого. Почему же сейчас мне кажется, что я предпочел бы встретиться с Ремусом в волчьем облике?»
Рука мягко легла на его плечо. Он настолько сосредоточился на столешнице, что не заметил, как Ремус встал.
– Сядь, Гарри, – мягко проговорил Ремус, усаживая его в удобное потрепанное кресло, стоявшее посреди кабинета. Это было истинным облегчением – по крайней мере, теперь можно было поджать ноги и забиться в спасительную глубину. – Гарри? – повторил Ремус.
– Я… – Гарри понял, что не знает, как начать. «Яполучил письмо от Джеймса… Я живу вместе с Северусом, потому что… Ты заметил, что мои волосы стали послушнее?..» Он прикрыл лицо руками. – Черт, я не знаю, как это сказать.
– Все в порядке, Гарри. Ты же знаешь, что можешь сказать мне что угодно.
– Не знаю! – выпалил Гарри и заставил себя сесть прямо и собраться с мыслями. – Я… Скажи, ты любил бы меня, если… если бы я не был сыном Джеймса?
– Ты уже спрашивал меня об этом, Гарри, – терпеливо ответил помрачневший Ремус, – и я тебе уже ответил, – он прищурился. – Почему же ты вновь поднимаешь эту тему?
– Потому, что я не его сын, – решился наконец Гарри, придавая лицу саркастическое выражение, наиболее подчеркивающее его сходство с Северусом, пока еще не столь очевидное. – Лили и Джеймс наложили на меня заклятье Отцовства, чтобы я был похож на Джеймса. Теперь оно сходит.
– Кто тебе такое сказал? – требовательно спросил Ремус, минутное замешательство которого сменилось гневом.