— Нет, теперь уже не слишком. Еле чувствую. Прости, что я напугал тебя, Холли, мне нужно было подождать до дома. — Он говорил медленнее, чем обычно, и часто останавливался, чтобы перевести дыхание.
— Не смеши меня! Это мне нужно извиняться, если бы только я знала! Я никогда не позволила бы тебе так много работать над детской.
— С ума сошла. Никто не мог этого знать. А заниматься детской было просто отдыхом для меня. По сравнению с другими моими проектами это ерунда. Не волнуйся об этом. Жалко, что нам не удалось пообедать. Если бы я знал, что мне придется выживать на тюремной пище, я бы сначала что-нибудь съел.
Я рассмеялась, радуясь, что он сохранил чувство юмора.
— Удалось связаться с Томом? — спросил он с надеждой.
Мой сердце начало учащенно биться от одного упоминания его имени.
— Боюсь, что нет. Я звонила Эйджею и рассказала ему, что случилось; он обещал поторопить Питера и позвонить мне, как только что-нибудь узнает. Я обращалась и в консульство, думая, что в этих обстоятельствах они смогут быть более полезными… Но они опять сказали, что невозможно ничего предпринять.
Маркус улыбнулся и погладил меня по руке:
— Спасибо, что пытаешься помочь, Холли. Я хотел бы знать, где он сейчас. Я, правда, считаю, что Том должен быть здесь, и ради тебя тоже, — добавил он серьезно. — Если бы Том только знал, я уверен, он сел бы на ближайший рейс и прилетел сюда. — Маркус покачал головой. — Прости, я сегодня так меланхолично настроен. Я много думал о своем бизнесе и о будущем. Теперь, когда я уже получил одно предупреждение, мне не нужно второго. Я, правда, хочу поговорить с Томом об этом. Я уверен, что он захочет продолжить мое дело. У него есть склонность к дизайну, и раньше он по-настоящему увлекался этим. Я знаю, у него получится. Но я не хочу, чтобы он повторял мои ошибки, занимаясь всем в одиночку. Для дела нужно больше людей, чтобы… — он смущенно запнулся. — Я сам себя пытаюсь обмануть, что смогу отойти от дел, хотя опять завожу одну и ту же волынку. В любом случае, ты можешь не переживать за Тома, вряд ли он закончит сердечным приступом, как его отец. В нем более гармонично сочетаются наслаждение жизнью и работа. Я даже хотел бы, чтобы работа доминировала, и уверен, что так и будет, когда он вернется. Так все и задумывалось. Но, так или иначе, что бы ни случилось между вами, я знаю, что он будет помогать ребенку насколько возможно.
Я сидела и слушала Маркуса, но мое сердце упало. Последняя фраза все выдала; он знал, что у нас с Томом больше нет будущего.
Мы поговорили еще о Фионе и о моей беременности. Я старалась оставаться веселой и уверенной, но испытала облегчение, когда заметила, что он устал от разговоров. Ему требовалось много сил, чтобы говорить, и я воспользовалась этим и начала собираться.