Наташа, вбежав в комнату, остановилась:
«А ведь он мне родственник, хотя и весьма дальний, — промелькнуло у нее в голове. — Как начать разговор?»
Она стояла в нерешительности неприлично долгое время, и Василий Федорович, слегка смутившись, взял на себя начало беседы:
— Как ваше здоровье? Вам, вижу, много лучше, хотя…
Наташу это привело в чувство, и она ответила:
— Благодарю, мне уже гораздо лучше. Я вполне здорова… Присаживайтесь… Нет!
Нарышкин, только вознамерившийся сесть, вздрогнул:
— Что?
— Не здесь… Я прошу, пройдемте в библиотеку.
Она при этих словах развернулась и вышла из гостиной, не сомневаясь, что гость последует за ней.
Все было очень странно. Нарышкин поймал себя на этой мысли и повторил ее про себя несколько раз: «Все очень странно!»
— Что-то произошло? У вас что-то произошло? — спросил он растерянно, когда они уселись на кресла.
— Произошло? — Она посмотрела на него. — Да, произошло. Вам это, пожалуй, покажется странным, но мне нужна ваша помощь.
— Готов служить всем, что в моих силах. Но что вам нужно?
— Скажите, — она решила не тянуть, — жив ли еще Семен Петрович Нарышкин?
Молодой человек помолчал, безмолвно удивляясь такому вопросу, затем ответил:
— Да, жив. И даже нынче он в Петербурге.
— Да?!
Столько неподдельной радости было в ее голосе, что Василий Федорович помрачнел.
— А зачем он вам?
— Это… Это тайна…
— Тайна? У вас снова тайна? И чем же мой дядя может вам помочь?
— Я не могу вам пока этого сказать, но мне очень нужно его видеть. Поверьте! — Она молитвенно сложила руки на груди. — Я умоляю вас.
Молодой человек вздохнул;
— Я, разумеется, помогу вам. Вы ведь знаете, что нет ничего такого, чего бы я для вас не сделал, Наталья Петровна.
Она удивленно посмотрела на него.
— Или вы об этом еще не догадались?
Наташа покраснела, встала и отвернулась к окну.
— Простите, если я смутил вас, но я всего лишь откровенен. Хотя нынче это не в моде.
Он поднялся.
— Разрешите откланяться. Я думаю, что завтра… Хотя вы вполне здоровы для такой прогулки? Не повредит ли это вам?
— Ах нет! — оживилась Наташа. — Ни в коем случае, напротив, мне это пойдет только на пользу!
— Тогда завтра я заеду за вами и отвезу вас к дяде.
— Только у меня еще одна просьба, — воскликнула она.
— Все, что угодно.
— Не говорите о нашей поездке моим… моим родителям.
— Не буду спрашивать почему. Полагаю, что и это тоже тайна.
— Да, — смутилась девушка.
— Ну что же… До завтра!
И Нарышкин быстро вышел.
Василий Федорович обещание свое сдержал. Едва покинув дом Обресковых, отправился он к дяде. Тот был дома и зело удивился визиту своего родственника, до того посещениями его не баловавшего.