От этой перспективы настроение окончательно прокисло, я с тяжелым вздохом завернулась в одеяло с головой, как в кокон, и пожелала уснуть до тех пор, пока не найдутся ответы на все вопросы. Под одеялом было темно и душно, и на секунду я будто вернулась в свой обморочный сон. Вспомнилось ощущение липкого прикосновения к коже, мерзкий шепот, похожий на скрежет железа о стекло. Меня передернуло от брезгливости.
Нежиться в постели расхотелось. Я встала, оделась, накинула покрывало на кровать и вышла из комнаты.
В коридоре царила полутьма, наполненная запахами вкусной еды, чистоты, домашнего уюта и приближающегося праздника. Я не удивилась бы, обнаружив в соседней комнате большущую елку, хоть до праздника еще две недели.
Спустившись по лестнице вниз, я вошла в столовую и нашла там тетю Машу.
- Проснулась? - весело поинтересовалась она, вытирая только что перемытые тарелки.
- Ага, - смущенно ответила я, - доброе утро!
- Да какое утро, день на дворе! Как спалось? Ты голодная, наверное? Давай-ка, умывайся и садись за стол.
Я почувствовала себя девочкой, будто каким-то волшебством вернулась в детство - то, где еще была жива бабушка. Только она так командовала, а я ее любила и слушалась, хоть и проказничала, конечно. Мама всегда меня баловала, обращалась исключительно с просьбами и говорила, как с маленькой. Почему-то это жутко раздражало. А сейчас стало так спокойно, показалось, что мудрая и взрослая тетя Маша запросто разрешит все мои трудности и на все вопросы найдет ответ.
- А где все? - спросила я, усаживаясь за стол и накидывая белоснежную накрахмаленную салфетку на колени.
- Да кто где. Кто тебя больше интересует?
- Ну... Таня.
- Они с Максимом поехали к ней на работу, написать заявление на отпуск. Тебе-то писать не надо, ты и так в отпуске.
- Откуда вы знаете? - удивилась я.
- А мы все знаем, - ответила она, так, что я ни на секунду не усомнилась в ее словах.
- Ну, тогда, может, меня просветите? - Тон получился излишне суховатым, и я тут же об этом пожалела.
- Конечно, просвещу. Ты ешь пока, а я расскажу.
Она поставила передо мной тарелку с янтарно-желтым куриным супом. "Прямо как бабушкин", - восхитилась я и принялась за еду.
- Так, с чего начать-то? Поселок наш называется Белоозерск, и существует он так давно, что уж никто не вспомнит, сколько ему веков.
- Лет, вы хотели сказать? - поправила я ее по своей журналистской привычке.
- Нет, именно веков, - улыбнулась она. - Видишь ли, он не совсем обычный. На карте его нет, к нам не ездят городские почтальоны и врачи, и вообще, если спросишь о нас в городе - никто не подскажет. Народ тут у нас необычный. То есть, для тебя-то обычный, а вот для непосвященного... Принято называть нас по-разному, кто экстрасенсами, кто ведунами, ворожеями. Но мы не особо беспокоимся о правильном прозвании, для нас городские - чудаки, а мы-то самые что ни на есть нормальные.