– Пошли, пошли, – оттащил его агент Джек, – а то станем, как те приятели в Тарасове, которые хотели нам помочь купить антенну.
Билл, чуть не плача, поплелся за другом, сжимая под мышкой словарь. Другой словарь нес его напарник.
Шарик, увидев, что все вышло по его собачьей задумке, к тому же придурки поняли, что он натуральный кобель, подхватил пачку и не спеша посеменил к стаду, так как Евсей назначил его старшим по пастбищу.
У дома шалопутовской Дульсинеи агенты остановились и долго наблюдали, как делавшая вид, что их не замечает, Дунька, сидя на крыльце, обрабатывала языком ложку с медом. Красный нежный язычок темпераментно облизывал ложку со всех сторон.
– Дуни-и-а-а! Ай ла-а-в ю-у, – заканючил агент Билл.
Положив словарь на траву, он прижал руки к сердцу, но заметил Евсея, решившего наведаться на поляну по поводу консилиума о тарелке, которую надежно заныкал в свинарнике под метровым слоем удобрений.
«Ишь, лаить хочет!» – подумал пастух, проходя мимо и делая вид, что видит их в первый раз.
Вспомнив что-то свое, выстраданное, Билл нагнулся, но словаря на месте уже не было, а Евсей, как ему показалось, чего-то листал.
«Если бы этому пиплу за воровство отрубали бы по пальцу, то уже через неделю пришлось бы рубить протезы», – язвительно подумал агент Билл.
«Эхе-хе… Спивается народ мериканский, – разглядывал любопытный пастух непонятный текст. – Вон какими каракулями пишут…»
«Это что за семечки неочищенные?» – озадачился дед Пашка, лицезрея подходящих к церкви негров.
– Здогово! Шантгапа зулусская! – вежливо поздоровался он.
Джек полистал словарь, в который вцепился до посинения пальцев, когда мимо проходил Евсей, но перевода не нашел.
«Наверное, на китайском», – подумал он и сел рядом с дедом, положив под себя книгу.
– Вука-вука! Йохимба! – выложил дедок весь свой запас иностранных слов.
С квартирантами он общался, в основном, на русском, помогая себе жестами.
– Млеко, яйка, кушать! – усаживаясь на паперти, объяснил старикану Билл, используя словарный запас окруженных под Сталинградом немецко-фашистских захватчиков.
– Яйки-и?! – задумался дед Пашка, исполнив мысленно частушку про баню, яйки и дядю Ваню… – Вот, семечек возьмите, – щедро отсыпал по горсти в широкие негритянские ладони.
«Такими лапищами только «дездемонов» душить…» – на всякий случай чуток отодвинулся от двух «отеллов».
Сердобольные бабушки, к зависти «безрукого», от всего сердца подавали прочерневшим от солнца «нищим».
Агенты от пуза натрескались яичек, огурцов и булочек с маком и собирались уже прилечь вздремнуть после практически бессонной ночи, как вдруг увидели бредущего в их сторону слепого, в пузырившихся на коленях трико, в драном пиджаке, в черных круглых очках, палочкой выстукивающего себе дорогу.